Накануне 23 августа 1939 года. Арсен Мартиросян
Читать онлайн книгу.
Он прекрасно знал конечную цель той задумки, которую антантовские сволочи заложили еще в Версальский «мирный» договор 1919 г., в том числе и в отношении Польши.
«Г. – Представим себе, как гипотезу, что Гитлер и Сталин наступают на Польшу.
Р. – Разрешите мне перебить вас. Нападение может быть вызвано только следующей альтернативой: война или мир».
Комментарий. Ввиду особой важности ниже излагаемого комментария прошу особое внимание!
Раковский конкретно назвал первый элемент технологии провоцирования войны – создание альтернативы: война или мир. Но он слегка слукавил, ибо произнес просто «нападение может быть вызвано…», без указания, кто на кого нападет. Между тем вся суть провоцирования Западом войны непосредственно в 1939 г. сводилась именно к тому, чтобы загнать и Германию, и СССР в такой тупик польского вопроса, который не имел бы, особенно для СССР, альтернативы в противовес навязываемой Западом дилемме, то есть действительно или война, или мир. И тот и другой вариант однозначно вели к тому, что обе державы войдут в непосредственное территориальное соприкосновение, что с учетом всех обстоятельств и факторов того времени фактически означало практически абсолютно неминуемую агрессию Германии против СССР. И вопрос заключался лишь в том, на какой географической линии это произойдет, с какого рубежа начнется гитлеровская атака. Для Германии с ее «Дранг нах Остен» наиболее желательное решение состояло в том, чтобы заполучить, в том числе и военной силой, столь вожделенные для германского генералитета базы в Восточной Польше, то есть в Западной Белоруссии и Западной Украине. Потому что только это, по их мнению, могло дать серьезный шанс на успех будущего блицкрига против СССР. Герры генералы доперли до такого вывода еще на рубеже 1936/37 г., о чем уже говорилось выше. А вот для СССР вынужденным, но наиболее приемлемым именно в вынужденной ситуации вариантом явилось бы выдвижение своих границ на запад, дабы отдалить их от жизненно важных центров, до которых, если отталкиваться от польско-советской границы и куда мог выскочить Гитлер, было рукой подать. Уже в то время приходилось особо считаться и с дальнобойной артиллерией, и особенно с возможностями дальнебомбардировочной авиации.
Увы, но все произошло именно так, как и обрисовал во время допроса Раковский. Прежде всего, именно Сталин и СССР оказались в злостно злоумышленно созданном усилиями действовавших во исполнение масонского приказа Рузвельта о недопустимости уклонения от развязывания мировой войны Великобритании и Франции тупике навязанной дилеммы. Причем именно в таком тупике, из которого через «не могу» был только один, безальтернативно один выход – скрепя сердце пойти на подписание нового договора о ненападении с Германией, хотя формально сохранялся также и старый пролонгированный Берлинский договор о ненападении и нейтралитете от 24 апреля 1926 г. Ознакомившись с материалами второй книги данного проекта, читатели лично убедятся