Образ зверя. Александр Кондратьев
Читать онлайн книгу.
мирись и больше не дерись, – сказал незнакомец.
V
Сначала все молчали, потом разом заговорили.
– Да тут и думать нечего, пусть дебила убьет!
– Это какая-то шутка…
– Не бойтесь, со всеми ему не справиться!
– Гаврилушка! Не дам!
Иса со скучающим видом сидел на сцене и чистил ногти кончиком серпа. За сценой находился черный ход, и Петр выжидал момент, чтобы сбежать. Если бы они навалились на маньяка кучей, возможно, у них был бы шанс – только Петр не верил в героизм односельчан. Тут уж каждый за себя, а Петр рассчитывал еще когда-нибудь понянчить внуков. Если они у него, конечно, появятся. Правда, по последним данным вероятность этого сводится к нулю. Особенно если учесть нездоровый интерес, который проявлял к нему душегуб.
Петр не успел ничего сделать. Иса застучал рукояткой серпа по деревянной сцене, призывая тишину.
– Время истекло, голубчики. Пора!
Иса отложил серп, упер локти в колени, положил подбородок на сведенные ладони – так смотрят за окно, когда скучают.
– Пусть говорит кто-то один.
Желающих не нашлось. Люди затравленно переглянулись и опустили головы, на Ису старались не смотреть – школьники на уроке у строгого преподавателя. Даже Гаврила притих, уловив общую тревогу.
– Ну что, никого? Петр, тогда я выбираю тебя! – Иса вяло махнул ему.
Живот свело. Петр не сомневался, как, наверное, не сомневался никто в этом зале, что Иса – это не просто опасный безумец. Все его фокусы – за гранью обыденного. Селяне ходили в церковь, молились богу, много говорили о высшем промысле – и вот впервые столкнулись со сверхъестественным. «Столкнулись с богом», – поймал себя на мысли Петр: Иса представился как спаситель, которого они ждали.
– Говори, голубчик, кого помилуем? Гаврилу или вашу популяцию?
Петр открыл рот, закрыл, как рыба, выброшенная на берег. Он в ужасе оглядел зал и вдруг выпалил:
– Гаврила…
Он хотел потянуть время и сказать, что Гаврила – конечно, умственно отсталый, но это не означает, что от этого его жизнь менее ценна; жизнь – вещь в себе, она самоценна – и прочее. Гуманистическая белиберда. Петр обрек бы Гаврилу на смерть, если бы Иса надавил на него; слова были необходимы, чтобы оправдать себя, снять камень с души. Вот только этого не случилось – дыхание предательски сперло, слова застряли в горле и наружу выскочило одно-единственное имя.
Иса хлопнул в ладоши, тряхнул головой, весело улыбнулся, отчего на лице появились симпатичные ямочки.
– Решено! Молодец, ты сделал правильный выбор!
В этот миг охранник бросился на маньяка. Петр не понял, что произошло. Он увидел, как два тела сплелись в борьбе. Страх и отчаяние на лице нападавшего; искренняя, детская радость на лице Исы. Ужас и безумие. Голова охранника вдруг взорвалась, исчезла в алой вспышке – это серп, символ их веры, прочертил на человеческой