Апельсин–желание. Мария Брикер
Читать онлайн книгу.
так нет… Правильно Артур отца не послушал и зарегистрировал компанию так, как решил, уже через год корабль под названием «Голден файерс» разрезал рынок, как ледокол арктический океан. Папаша оказался не прав, мстительно подумал Гайворонский, поглаживая гладкую, как колено, лысую голову.
Соперничество во мнениях у старшего и младшего Гайворонских началось еще в глубокой юности. До пятнадцати лет Артур отца слушался беспрекословно, потом начал понемногу сопротивляться. Сначала в знак протеста против тирании отрастил длинные волосы. Внешность у него была неказистая – белесые брови и ресницы, светлые глаза, и только густая блондинистая шевелюра – единственное достоинство. Девки, глядя на нее, в обморок падали от чувств, но папашу прическа отпрыска бесила до зубовного скрежета. Протестовал Артур недолго – отец чуть ли не каждый день бегал за ним по квартире с ножницами, называл хиппи и педиком. Не выдержал и в отместку побрился наголо. Отец новый имидж тоже не оценил, орал так, что у мамы подскочило давление, обзывал уголовником и дебилом. Но волосы Гайворонский больше не отрастил, ежедневно брился назло папаше, почти рыдая перед зеркалом, потому что видок у него и правда стал, мягко говоря, неинтеллигентный. Вскоре привык, и новый образ ему даже понравился. Представительницы слабого пола теперь от Артура шарахались, прохожие пугались и ускоряли ход, бабули у подъезда замолкали. Неожиданно он стал пользоваться авторитетом у местной шпаны, что ему, бывшему маменькину сынку, льстило. Артур впервые в жизни почувствовал свою силу и млел от ощущения собственной значимости. Имидж крутого парня надо было поддерживать, и он начал вести себя дерзко, жестко. Доигрался – в результате из института его вышибли. Потом были армия и возвращение в пустоту. Старые друзья приняли его с распростертыми объятьями. Страшно вспомнить, сколько дел наворотили… Отец всю жизнь считал его идиотом. Ладно в молодости, когда у Артура действительно башню снесло от ощущения вседозволенности (просто повезло, что он на зону не загремел), но и сейчас, когда он добился небывалых высот в бизнесе и содержал отца, оплачивая лучшую медицинскую клинику, дорогостоящие лекарства, сиделок и нянек, тот все равно мнения о сыне не изменил. Стоп… О чем он думает? Ну вот о чем думает? Артур уронил голову на руки.
– Господи, за что? За что, господи? – прошептал. Он же искупил свою вину – церковь построил в области, большую, с золотыми куполами, щедро вкладывал деньги в благотворительность, с криминалом сто лет назад завязал… Взревел от ощущения несправедливости: – Что еще тебе надо?!
– Спокуха, парень, ничего мне не надо, – проворчал кто-то поблизости.
Артур поднял глаза – перед ним стояла куча тряпья, «благоухающая» помойкой и перегаром.
– Денег нет, – развел руками Гайворонский, чтобы бомж от него отвязался.
– Не нужны мне твои деньги! Без деньгов жил, без деньгов и помру, – обиделась куча. – Вижу, душой маешься, вот и подошел. Случилось чего? Ты говори, не робей. Выговоришься – глядишь,