Тени Шаттенбурга. Денис Лапицкий
Читать онлайн книгу.
Песни должен обладать еще и поэтическим даром, а у мальчика никак не выходило вплетать в мелодию вязь изящных слов – не было в его стихах бездонной глубины, они не завораживали, не заставляли слушателей по одной лишь воле певца рыдать или смеяться. Быть посредственностью среди истинных Мастеров? Печальная судьба.
Способности странника с лихвой возместили нехватку поэтического дара. На дорогах чужих миров хватало благодарных и не столь требовательных слушателей. Перегрин внимал эмоциям тех, кто находился с ним рядом, вбирал в себя их настроение и превращал в мелодию. Ту, что лучше всего подходила здесь и сейчас. И видел удивление на лицах, видел дымку задумчивости в глазах. Пусть его не всегда благодарили, но и никогда не гнали от очагов и ночных костров…
Едва родившаяся мелодия внезапно оборвалась. Гитара захлебнулась неожиданно хриплым и пронзительным аккордом. Боль! Ужас! Близко и отчетливо, совсем рядом. Где?!
Перегрин беспомощно озирался по сторонам. Слишком много вокруг чужих мыслей и эмоций – боль и ужас прятались за ними, как за плотной вуалью, никак не выходило определить, откуда они исходят. Наружу! Скорее наружу! Он сунул умолкшую гитару в руки ошеломленному Курту и бросился к двери.
– Эй, парень, постой!
Улица встретила его темнотой и ночной прохладой. Город мог показаться чужаку настоящим лабиринтом, но Перегрин повидал в своей жизни слишком много городов и обширнее, и запутаннее. К тому же сейчас ему приходилось полагаться не на собственное умение безошибочно ориентироваться в любом незнакомом месте – его вел отчаянный призыв о помощи, слабеющий с каждым мгновением, слабеющий слишком быстро! Еще миг – и все закончилось. Чтобы тут же вспыхнуть с новой силой! Задохнувшись от чужой боли, странник бросился в темноту.
Во второй раз след оказался потерян на площади, прямо перед пустым помостом, с которого днем вдохновенно вещал человек, называвшийся инквизитором. Пока Перегрин пытался нащупать угасающую путеводную нить, за его спиной возник кто-то тяжко сопящий, дышащий пивом и чесноком.
– Что там? – Голос показался знакомым. Давешний плотогон? А помимо него, похоже, еще несколько завсегдатаев кабачка. Зря эти люди увязались за ним, их эмоции мешали сосредоточиться.
– Я слышал крик, – бросил он, не оборачиваясь, в надежде, что нехитрая ложь их убедит. – Кто-то кричал. Здесь, совсем рядом.
– Ничего не слышал, – сообщил настороженно плотогон, остальные поддержали его недоуменным ропотом.
– Сюда! – Он наконец-то принял решение и повернул направо в проход между домами. Боль и ужас угасли безвозвратно. Прав он или нет, в любом случае все уже кончено.
Улица, тонущая в тенях. В сточной канаве кто-то копошится. За спиной – отблески факелов и суматошный топот шагов. Крыльцо… то ли самое? Не ошибся ли? Дверь… не заперто.
– Господь всемилостивый! Парень, да ты ясновидец, не иначе! Иисусе Христе!
Прямо у порога лежал мальчик лет двенадцати. Неестественно вывернутая шея, остекленевший взгляд,