Два императора. Дмитрий Дмитриев
Читать онлайн книгу.
мельника в два окна, крытая соломою и достаточно покосившаяся уже набок.
Клок земли, на котором стояла мельница, составлял полную собственность старика-мельника Федота; прежде мельница эта, как и все вокруг, принадлежала князю Гарину; Федот был его крепостным, но за какую-то особую услугу князь отпустил Федота на волю и подарил ему мельницу. И вот старик лет двадцать уже владеет ею. Но мужики избегали возить к нему хлеб на помол: суровый и нелюдимый Федот был не в славе; народ говорил, что старик знается с нечистою силою, и считал его колдуном.
Федот жил на мельнице не один – с ним была еще дочь Глаша, чудная красавица, статная, полная, румяная, с огневыми глазами, с соболиными бровями и с длинною-предлинною, до самых пят косою.
Она выросла у мельника совершенной дикаркой, почти никуда не показываясь с мельницы. Пробовала было Глаша в праздник ходить на село, но девки и бабы сторонились ее и не принимали в хоровод, парни искоса посматривали и любовались редкой красотою дочки колдуна, но разговаривать с нею боялись. Так и коротала красавица свою невеселую жизнь со стариком-отцом. Глаша все же не скучала.
Федот мало обращал внимания на дочь и предоставлял ей право жить, как она хочет.
Глаша, управившись ранним утром с небольшим хозяйством в доме, отправлялась на целый день в лес. Летом она проводила здесь все время, собирая грибы и целебные травы. Не раз она встречалась здесь с чернокудрым Цыгановым; красивый парень прельстил девичье сердце. Глаша полюбила княжеского приемыша глубоко и вся отдалась ему.
Подойдя к мельнице, Николай пронзительно свистнул. Как бы в ответ на этот свист быстро отворилась дверь хибарки, и красавица Глаша поспешила навстречу молодому парню.
– Здравствуй, милый! Пришел-таки. Что так поздно? Ждала-ждала…
– Некогда было – в путь готовился, – сухо ответил Николай.
– Стало быть, едешь, Николай?
– Завтра вместе с молодым князем поедем на войну.
– Зачем тебе ехать?
– А что же мне тут делать? Надоело мне тут все.
– И я надоела? – спросила девушка, не умея скрыть тревоги, давно охватившей ее.
– И ты надоела! – нисколько не смущаясь, ответил Николай.
– Разлюбил, разлюбил!.. – Глаша горько заплакала.
– Будет… Помиловались с тобой – и довольно! Слышишь, девка, я другую полюбил.
– Бесстыжий ты человек, погубитель ты мой!
– Не сердись на меня, Глаша, не кляни: сам я не рад своей любви. Ведь кого полюбил – и вымолвить страшно. На пагубу себе полюбил… От этой любви я и на войну напросился, авось там шальная пуля или острая сабля прикончат дни мои! – грустно говорил Цыганов.
– Кого же ты полюбил? Кто разлучница моя, скажи?
– Не спрашивай. Умру и никому об этом не скажу. Да тебе не все ли равно? Где отец твой? Мне бы его повидать.
– Дома, спит. Зайди в избу, я разбужу его.
– Не пойду – душно в избе. Лучше сюда пошли отца.
– Проститься-то зайдешь? –