В дверь постучали. Люк встал и впустил бригаду: двух санитаров с носилками и врача, который сразу бросился к изголовью Хоуп и стал мерить ей пульс. Потом, вытянув из чемоданчика ворох шнуров и электродов, он принялся прилаживать их к ее груди, запястьям и лодыжкам.

      Взглянув на бумажную ленту с кардиограммой, врач подал знак санитарам. Они подставили носилки, подняли Хоуп и уложили ее на ледяной матрас.

      – Надо торопиться, – сказал врач.

      Джош смотрел, как уносят Хоуп. Он хотел ехать с ними, но Люк его удержал и, не выпуская его руку, подвел к окну.

      – Ты действительно считаешь, что все получится? – спросил Джош еле слышно.

      – За будущее не поручусь, – ответил Люк, – но сегодня вечером мы совершили невозможное.

      Джош смотрел сверху на улицу. Санитары задвинули носилки в фургончик, следом за ними туда залез врач. Дверцы захлопнулись.

      – Если этот доктор о чем-то догадался… Я никогда не смогу тебя отблагодарить.

      – Это вы двое – ученики чародея, а у меня скромная роль. То немногое, что я сделал, было ради нее.

      – Ты сделал самое главное.

      – Только если ее теория верна… Будущее покажет, так ли это.

      – Почему ты вечно на себя наговариваешь? Поразительно, что такая девушка, как ты, настолько в себя не верит. Или это военная хитрость?

      – При чем здесь хитрость? Только ты и мог сказать такую глупость!

      – Может, ты просто напрашиваешься на комплименты?

      – Ага, значит, я права! Если бы я была красавицей, тебе бы в голову не пришло, что я нуждаюсь в комплиментах.

      – Ты меня достала, Хоуп. Самое неотразимое в тебе – твой ум. Таких странных девушек я еще не встречал.

      – Когда парень называет девушку странной, обычно это означает, что она дурнушка.

      – Как будто нельзя быть одновременно красивой и странной! Если бы я посмел такое утверждать, ты обвинила бы меня в сексизме и в мачизме.

      – А еще в том, что ты законченный кретин. Ничего, у меня есть право так говорить. Эта Анита, как она тебе?

      – Кто такая Анита?

      – Не прикидывайся!

      – Она была не со мной! Мы оказались на соседних местах, вот и обменялись мнениями о фильме.

      – Какие мнения можно составить о фильме, сюжет которого сводится к погоне продолжительностью в час двадцать и к трогательным объятиям в конце?

      – Ты мешаешь мне работать!

      – Ты битый час таращишься на ту брюнетку, что сидит в дальнем конце читального зала. Хочешь, я тебе помогу? Попрошу у нее номер телефона, спрошу, не замужем ли она, скажу, что мой приятель мечтает сводить ее на архаусный фильм. «Великая красота» Паоло Соррентино, шедевр Висконти, старая лента Фрэнка Капры… что ты выберешь?

      – Я правда работаю, Хоуп, и не моя вина в том, что эта девушка попадает в поле моего зрения, когда я думаю.

      – Тут я с тобой согласна: когда человека настигает любовь, глупо винить в этом попутный ветер. Кстати, о чем ты думаешь?

      – О нейромедиаторах.

      – А, о всяких норадреналинах, серотонинах, допаминах… – принялась насмешливо перечислять Хоуп.

      – Помолчи немного и послушай меня. Уже признано, что они способны мобилизовать мозг на определенные действия, усиливать внимание, память, влиять на циклы нашего сна, на наше пищевое и сексуальное поведение… Например, мелатонин играет важнейшую роль в возникновении зимней депрессии.

      – Лучше подскажи, какой нейромедиатор вызывает летнюю депрессию в тот момент, когда надеваешь купальник. Я сразу же выдвину тебя на Нобелевку!

      – Что, если молекулы действуют двояко? Предположим, нейромедиаторы накапливают информацию о том, как они воздействуют на нас в течение жизни. Представь, а вдруг они играют роль частиц