Георгий Квантришвили, декабрь 2004

      Курдистан

      Я еду в турецкий Курдистан обычным поездом, который, петляя зигзагами, проходит через всю Турцию. По пути, километрах в трехстах от Анкары – довольно крупный город Сиваш. Внимательно всматриваюсь в пейзаж, потому что хорошо знаю, что хотя это еще территория с преобладанием тюркоговорящего населения, но я уже нахожусь в зоне партизанской войны, которую ведут здесь подпольные левые партии.

      Позвольте, но где же здесь горы, где укрываются партизанские отряды? Если называть эту выжженную солнцем холмистую степь горами, то подобных «гор» можно сколько угодно найти и на юге Украины. Все так похоже – те же деревни, те же поля сжатой пшеницы, все та же бедность…

      Наконец я на месте, в полуторамиллионном Диярбакыре, неофициальной пока столице Курдистана. «У нас, курдов, он вызывает сентиментальные чувства», – говорили мне еще в Стамбуле. Сентиментальность сентиментальностью, но город набит беженцами, которые живут в огромных районах, состоящих из наспех построенных лачуг. Население города почти сплошь курдское, люди помнят это и всегда подчёркивают при беседе со мной, иностранцем, своё происхождение.

      Бросается в глаза страшная бедность большей части населения Курдистана даже по сравнению с трущобами Стамбула и других крупных городов запада страны, хотя и здесь есть свой крайне немногочисленный состоятельный слой населения. Масса детворы торгует, начиная с восьмилетнего возраста. Весь город – один большой базар, нормальной работы для населения почти нет. Много нищих и калек.

      На улицах масса вооружённых до зубов полицейских и военных. Офицеры армии и полиции в Турции особенные – холёные, прекрасно оплачиваемые. Все как на подбор – мускулистые, довольные собой, кто-то с пистолетом, кто-то с автоматом, кто-то в бронемашине с пулемётом. Солдаты не перегружены ни нарядами на кухню, ни строительством дач для начальства, ни сельхозработами, ни прочей белибердой, в которой погрязла в свое время Советская Армия. Солдат в Турции занимается только одним – учится воевать. Худощавые и тренированные, они представляют собой разительный контраст с голодными придурковатыми заморышами из, к примеру, украинской армии. Даже после страшного недавнего землетрясения (сорок тысяч погибших) турецкая армия сутки колебалась, стоит ли прерывать важные военные дела и заниматься такой чепухой, как спасение обывателей, погребённых под обломками домов.

      Полицейские долго не засиживаются в одном городе, их непрерывно меняют, и за свою жизнь они служат во многих городах. В Диярбакыре бросаются в глаза полицейские-женщины, также худощавые и подтянутые, с обязательным пистолетом. Часто они светловолосые, что характерно для западных регионов страны, и этим резко контрастируют со смуглым местным населением. В рядах турецких и курдских партизанских отрядов также множество девушек. Существуют и чисто женские партизанские отряды.

      Вообще, европейское представление о забитости