Страсти по Фаусту. Роман. Светослов
Читать онлайн книгу.
всё это утро, – зацепку, необходимую для «отвязки», – бодун дошёл до точки невозврата. И Никанорыч с удовлетворением произнёс:
– Насчёт Диогена – после разберёмся; а вот, коли я прозябаю здесь, как хлыщ неприкаянный, – так, стало быть, ты меня вдохновляешь плохо. Не чувствую я вдохновения. Одни вдохи да выдохи. А толку никакого. Одни кривотолки да ругань с утра. Эх, сил моих больше нет. Пойду в лавку, освежусь…
Лёва свернул газету и встал.
– Вот есть же на свете счастливые люди… Стихи пишут, играют на лютне, любят друг друга, – задумчиво промолвила Люба, глядя в пространство.
– Дак правильно; меньше орать надо. А то раскудахталась. А после – играй ей на лютне, – ответил Лёва и усмехнулся.
– Да ты уж петух, каких в окрýге не сыщешь. Всё кукарекал бы да водку с портвейном жрал. Никакого проку. Чего стоишь, как истукан? Думаешь, если утро, так и дел никаких?
– Нет у меня отдыха. Вся жизнь – работа. В идеях я весь…
И Лёва отвёл глаза.
– Знаю я твои идеи, – со вздохом сказала супруга. – Сначала пивка для рывка, потом – портвешка для стишка, а потóм…
– А потóм – пляски с ментом и тоска с котелком! – перебил её Лёва. – Много ты понимаешь. Не знаешь ничего… Эх, сил моих больше нету. Пойду – освежусь, авось полегчает.
Он подошёл к окну и подумал:
«Однако прохладно на дворе. Надо бы потеплее чо-нить…»
И он быстро начал собираться.
Глядя на него, Люба зафиналила утренний кипиш:
– Смотри, недолго там; а то на ночь двери запру, – будешь порог околачивать.
– Нэ-нэ… н-не боись. Нэ-нэ-нэ… надо бэ-бэ-будет – в окошко вэ-вэ-вэ-влечу. Ну, бэ-бэ-бывай.
И с появлением этого паскудного заикания Никанорыч понял: синдром бодуна вошёл в активную фазу… Медлить было нельзя. И он стал мобильным. Он шустро оделся, незаметно прихватил с собой «Капитал» в пакете, паспорт, и суматошно покинул квартиру…
– Так чаю и не попили, – промолвила Люба, отрешённо глядя в пространство.
4. Озарение спецкора Лютнева
В то время как в квартире вышеупомянутых супругов происходила утренняя разборка, в другой квартире, тоже патриархальной, но неизмеримо более комфортной, обставленной ампирной мебелью, завтракали супруги Лютневы, это были молодые люди, искреннее любящие друг друга. На софе сибаритствовал глава семьи Илья Лютнев, жуя сэндвич и запивая его свежезаваренным кофе… Рядом с ним на софе, поджав ноги, сидела его супруга Мила, молодая обаятельная женщина, одетая в атласный халат.
Она любовалась своим избранником, ласково приговаривая:
– Кушай, мой заюшка; Илюшенька—дорогушенька…
И Илюшенька-дорогушенька, что-то мыча полным ртом, кивал и аппетитно поглощал свой супербутерброд.
Закончив завтракать, Илья вдруг погрузился в размышления…
Он загадочно улыбнулся, глядя на Милу, и с интригой изложил:
– Ты знаешь, Мила, меня сейчас посетила интересная