Но вот начало рассветать. На горизонте появилась узкая полоска, которая долго тлела, словно не решалась подняться выше.

      Установилась тихая прекрасная погода.

      В суматошной круговерти волны окатывали все новые и новые берега, те, которые раньше никогда не омывались морем. Огнедышащая гора, виновница всего происшедшего, угомонилась. Она тяжело и устало вздыхала, время от времени выдувая в небо остатки золы.

      В семь часов утра зазвенел будильник.

      Семья муми-троллей тотчас проснулась и бросилась к окну. Малышку Мю поставили на подоконник, а Дочь Мюмлы держала ее за платье, чтобы она не вывалилась в окно.

      Весь мир изменился. Не стало жасмина и сирени, не стало моста и целой реки. Лишь часть дровяного сарая возвышалась над водой. Какая-то продрогшая компания, видимо лесных жителей, судорожно цеплялась за конек крыши.

      Деревья росли прямо из воды, цепи гор, окружавшие Муми-дален, распались на множество каменных островков.

      – Мне больше нравилось, как было раньше, – сказала Муми-мама. Она жмурилась от солнца, которое все-таки выкатилось, несмотря на все эти бедствия, красное и огромное, как луна в конце лета.

      – И утреннего кофе тоже нет, – сказал Муми-папа.

      Мама посмотрела в сторону крыльца, ведущего в гостиную. Крыльца не было, оно скрылось в беспокойной воде. Она подумала о своей кухне. Ей вспомнился навесной шкафчик, где хранилась банка с кофе. Однако она засомневалась, удастся ли ей попасть в свою кухню. Мысли мамы все время возвращались к этому шкафчику.

      – Давай я нырну за банкой с кофе? – предложил Муми-тролль, думавший всегда точь-в-точь как мама.

      – Но ты же не сможешь надолго задержать дыхание, детка, – озабоченно сказала мама.

      Муми-папа посмотрел на них.

      – Я часто думал, – сказал он, – что неплохо бы когда-нибудь взглянуть на свои комнаты с потолка, вместо того чтобы смотреть на них с пола.

      – Ты так думал? – восхищенно спросил Муми-тролль.

      Папа кивнул. Он скрылся в своей комнате и вскоре вернулся со сверлом и пилой. Все обступили его и с интересом наблюдали, как он работает.

      Правда, Муми-папа думал, что страшновато пилить свой собственный пол, даже если ты при этом испытываешь чувство глубокого удовлетворения.