Башка трещит,

      Во рту противно.

      Чуть оступился —

      И вот те на!

      Жена ворчит:

      Мол, как тебе не стыдно?

      Обидно,

      Видно

      Мне не дождаться,

      Когда будет тишина.

      Производственная тема – сущий клад для режиссера:

      Нет с костюмами проблемы, и можно быстро снять

      Жизнь огромного завода – от уборщиц до вахтера,

      И директора со свитой показать.

      Пишется сценарий – серий будет пять,

      Очень много в фильме надо рассказать.

      После тяжелой смены что делать? Все равно!

      Взяли две бутылки и пошли в кино

      С корешом Васяткой культурно отдохнуть,

      А в зале время не теряли, в сюжет сходу вникали

      И закусили – чтобы не уснуть.

      Так, все на месте вроде, значит, будет толк:

      Деловой директор, умница-парторг.

      Бессонницей страдают, думают за всех…

      И вот вам ложка дегтя: пройдоха проник в цех.

      В цех по производству ценного сырья,

      И всем бы возмутиться, но пока нельзя.

      Бригадир Жестянкин – положительный герой —

      Совсем дошел до точки, ходит сам не свой.

      Все думает, гадает – в чем причина зла?

      А пройдоха время не теряет и бригадира увольняет.

      За что? Как алкаша.

      Во как сильно сюжет закрутился —

      Без полбанки и не понять ничего.

      Мой друг Васька с испугу взбесился

      И кричит: «Ну совсем как в кино».

      Только зря проходимец тот радовался,

      Он забыл, что ведь серий-то пять.

      И в четвертой уже он добаловался,

      Ну, а в пятой аж начал икать.

      Получил по заслугам иудина,

      Бригадир вновь в цеху, молодец!

      Надо выпить, где наша посудина?

      Вот такой вот счастливый конец.

      Фильм прошел, ну что сказать? Все довольно мило,

      Только вот я посмотрел, и меня ********

      Мысли у меня такие ясные,

      Руки у меня такие грязные.

      Все машу кувалдою-кувалдочкой,

      Намашусь – поем, посплю и сказочной

      Называю жизнь свою —

      И опять машу, машу.

      Дегтем поливаю мысли ясные,

      Мою руки, а они все грязные.

      Даже сплю теперь уже с кувалдочкой,

      И почти не ем, но все же сказочной

      Называю жизнь свою —

      И опять машу, машу.

      Затуманили дурманом мысли ясные,

      Добела отмыл я руки грязные.

      Не машу теперь кувалдочкой,

      А хожу при галстуке и сказочной

      Называю жизнь свою

      И совсем не тем машу.

      С юных