Наступило тяжелое молчание. Все переглянулись. Мне стало как-то неприятно, желудок скрутило…

      Тут вожатая залилась смехом и, чуть не падая на грядку огурцов, спросила:

      – Классная шутка, да? Я долго ее репетировала, целую неделю! Все люди такие предсказуемые, я была на сто процентов уверена, что кто-нибудь да и спросит, когда будем купаться.

      Смеясь над собственной шуткой, Настя махала на лицо ладонями с растопыренными пальцами, высушивая выступившие от смеха слезы, и долго еще приговаривала: «Ой, шутка – супер!»

      – А вообще, если серьезно, все зависит от вас, – перешла Просто Настя на деловой тон. – Чем быстрее разложите вещи, тем скорее ознакомитесь с правилами пребывания в лагере, и мы пойдем на мор-р-ре!

      Думаю, не надо говорить, что после такого заявления мы с утроенной скоростью пошли за Настей.

      В доме на окнах висели прозрачные шторки, на паркете лежали небольшие коврики с абстрактными рисунками, в горшках буйно росли цветы…

      – В каждую комнату селятся по два человека, – произнесла вожатая. – «Женские» комнаты на втором этаже, «мужские» – на третьем. Комнаты и компанию выбирайте по своему усмотрению.

      – Хоросо устроено, – одобрила девчонка в очках, – зенсины долзны проходить меньсе ступенек, чем музсины, меньсе подвергаться нагрузкам. Мы – прекрасные создания…

      Женька скептически на нее посмотрел, но ничего не сказал.

      – А мозно домой позвонить? – спросила очкастая. – Сказать родителям, сто хоросо, пости безо всяких происсествий доехала – если, конесно, не сситать того, сто меня суть не застрелили.

      На лицо Насти, покрывшееся неровными красными пятнами, легла тень.

      – Нет, пока что позвонить нельзя. Меняют телефонную проводку…

      – Да? Ну ладно… – разочарованно произнесла девчонка.

      – Кто хочет – может сходить на почту и дать телеграмму, – подсказала вожатая.

      Но никто на почту тащиться по жаре не захотел, и мы решили, что позвоним родителям, когда починят проводку или когда купим новые сим-карты. Оказалось, что здесь была местная связь, и наша прежняя связь тут не действовала.

      Мы с Женькой и еще несколько парней поднялись на третий этаж.

      – Ты будешь жить в этой, просторной комнате, – подмигнула мне Настя и отвела в конец коридора.

      По-видимому, она ознакомилась с «делом» каждого. Но откуда она узнала, как я выгляжу? В истории болезни же нет моей фотографии…

      – Классную комнату выбрал, – кивнул Женька, осматривая помещение.

      Комната и в самом деле была хорошей – большой, светлой. И страха перед ней у меня не было…

      После того как были разложены вещи, мы собрались в столовой на первом этаже. Выяснилось, что с Любой – именно так звали очкастую, никто не захотел жить. Она стояла и то и дело фыркала,