Эрнестин (сборник). Елена Федорова
Читать онлайн книгу.
А как прошел день у вас, Людмила Павловна?
– О, мы чуть не погибли! – воскликнула та, закатив глаза. – Вначале ничто не предвещало катастрофы, нас повели к фонтану Треви. Но там было такое столпотворение, что мы едва унесли ноги, – она хохотнула. – Ноги-то мы унесли, но они нас не туда понесли. Мы решили прогуляться по магазинам. О, – она вновь закатила глаза и схватилась за сердце. – Если бы вы, милая, взглянули на все это изобилие, вы бы в обморок упали.
– Хорошо, что я бродила по кладбищу! – сказала Мария Львовна с улыбкой. – Пойду в душ. Смою с себя пыль времени…
Говорить о магазинах и покупках ей не хотелось. Ей нужно было сохранить чувство Рима…
– Странно устроена наша память: мы отчетливо видим картинки прошлого и не можем вспомнить то, что было пару дней назад, – сказала Мария Львовна, отходя от окна. – Наверное, это происходит потому, что осознавая невозвратность прошлого, мы пытаемся его переосмыслить, убеждаем себя в том, что по-другому поступить тогда не могли. Мы ищем оправдания, забеливаем негативные темные стороны своего «я», – вздохнула. – Что-то я нынче расфилософствовалась. А философ из меня никудышный…
Раскрыла берестяной короб, достала свернутые в трубочку письмена, среди которых хранились зашифрованные письма Павла Степановича Передольского Марусе Оболенской. Улыбнулась.
– Павел Степанович потому и написал их на бересте, чтобы никто не догадался, что это – письма немолодого человека к юной барышне. Да и я тогда ничего не поняла. Решила, что это – историческая ценность, которую нужно сохранить. Возможно, я бы никогда не узнала, о чем хотел сказать мне профессор, если бы не появился в моей жизни Павлуша Гринев, который и подсказал, где искать разгадку.
Мария Львовна бережно разгладила бересту, провела пальцем по буквам, проговорила:
– Приятно ощущать себя частью истории. Не так уж это плохо, как мне вначале казалось. Вы были правы, милый профессор, утверждая, что важнее вселенской любви в мире ничего нет. Теперь я понимаю, что вы, Павел Степанович, не могли тогда, в век атеизма открыто говорить о Божьей Любви. Я бы вас тогда не поняла. А теперь понимаю, что вы Божью Любовь называли вселенской любовью, которая сродни полету в космос, открытию новых звезд и планет, – улыбнулась. – Как вы и предсказывали, планеты открывали, открывают и будут открывать, – взяла в руки берестяное послание, прочла:
– «Нет ничего нового под солнцем. Все это уже было за много веков до нас и все останется неизменным через множество веков после нашего ухода… После… нашего ухода, Маруся…»
Павел
Командировка, о которой говорил Павел, затянулась на месяц. Потом у Павла были неотложные дела и важные встречи, поэтому к Матильде он пришел через два месяца вместо обещанных двух недель. Дверь открыла миловидная дама, похожая на Марию Львовну.
– Вы Павел Гринев? – спросила она с улыбкой.
– Да, я – ученик Марии Львовны, – ответил он.
– Я знаю. Мама много о вас рассказывала. Входите.