Политики, предатели, пророки. Новейшая история России в портретах (1985-2012). Сергей Черняховский
Читать онлайн книгу.
работой. Он смотрел свысока на них – они с недоумением на него. Побывав в Колумбийском университете, он приобрел чувство исключительности. Но его невысоко ценили как теоретики, так и практики. Первые – потому что быстро различали его поверхностность и имитационность. Вторые – потому что сразу видели в нем его пренебрежение и высокомерие.
Коллеги опасались его недоброжелательности, завистливости, готовности к доносительству и интриге. Подчиненные – не любили за пренебрежительность. Руководство – не доверяло за некую неискренность и претенциозность. Он годами сидел в статусе исполняющего обязанности руководителя отдела – и его никак не утверждали. Он выстроил интригу – его изгнали. Он вернулся и надеялся поразить всех своим глубокомыслием – и стал вызвать личностное отторжение. Он копил в себе комплексы неудачника, уверенного, что окружающие «бездарности» и «плебеи» не в силах оценить его талант и прозорливость.
На самом деле, он не любил и презирал Горбачева еще тогда, когда тем восхищалась страна. Он видел малообразованность и тщеславие Генсека, его неумение доводить дело до конца, претензию на великую историческую роль, слабость и готовность всегда уступить давлению. Он всегда считал себя более достойным занять этот пост – и понимал, что для него стать главой партии уже невозможно. С его точки зрения, его стаж работ в ЦК, ученые степени, стажировка в Колумбийском университете значили несравненно больше, чем колхозно-комбайнерский опыт Горбачева. В своих внутренних видениях, он считал, что не пробудь он так долго в статусе и.о. завотделом, утверди его раньше, не изгони его партия в 1973 году – к концу 70-х гг. он имел все шансы стать и одним из секретарей ЦК по идеологии, и вторым человеком в этой сфере после Суслова. Но если так – он в 80-е годы мог стать одним из претендентов на пост Генерального секретаря.
Он был на восемь лет старше Горбачева – принадлежал как раз к тому поколению партийных руководителей, что и Шелепин с Семичастным – и вместе со всем этим поколением выпал из участия в высшей политической игре. И Горбачев, по его мнению, как бы проскочил вне очереди. Усугубляло скрытую ненависть и то, что именно Горбачев решил вопрос его возвращения в Москву в начале 80-х. Его с одной стороны ущемляло то, что для возвращения пришлось понравиться, в его представлении, молодому выскочке. С другой – он с презрением относился к тому, как легко Горбачев «купился» на его имитирующие глубину фразы.
И потом, до самого конца, он использовал своего благодетеля и, мстя ему за то, что был ему обязан и от него зависел, толкал его к пропасти во всех ситуациях, в которых мог подтолкнуть. Он мстил стране и вел ее к катастрофе за то, что она его не оценила. И одновременно мстил Горбачеву и вел к катастрофе и его за то, что был ему обязан – хотя как личность презирал.
Он не любил и презирал окружающих – они отторгали его. Уязвленный кажущейся недооценкой. Мелочный. Копящий злобу и желчь – он получил возможность мстить – и он мстил. Всем. Людям.