В который раз Саша отмечала, что почему-то доверяет этому обаятельному кареглазому мужчине. Она без сомнений поехала с ним в чужой город, послушно идет от одного собора к другому, и при этом у нее не возникает чувства тревоги. Да что там тревоги! Ей очень спокойно и уютно рядом с ним, ей удивительно хорошо. Она видит его второй день в жизни, а кажется, что он всегда был рядом. Ну, по крайней мере, давно. Саша даже окинула взглядом лицо Ги. Украдкой, ненавязчиво, чтобы он не заметил ее любопытства. Ничего особенного. Приятное открытое лицо, разве что карие глаза с лукавинкой. Ну так он не школьник, краснеющий от прикосновения. Ему, должно быть, около сорока.

      Саша опять поймала себя на мысли, что впервые задумалась о его возрасте. Вернее, вообще о том, кто этот мужчина. Она увлеклась, как девчонка, и ей это безразлично. Неважно, сколько ему лет и где он живет, есть ли у него семья и какая зарплата. Сейчас ей просто хотелось быть рядом с интересным мужчиной, слушать его рассказы и стихи. Чувствовать его запах и то, как он бережно обнимает ее за плечи. У него красивые и нежные руки. Интересно, дойдет ли у них до постели. Ей вспомнилось случайное прикосновение к его губам. Горячим и мягким. Отзывчивым, но не требовательным. Саше даже не хотелось думать, что эти губы наверняка целовали и ласкали других женщин. У нее даже не возникло такой мысли. Кареглазый принадлежал только ей. Для нее он шептал забавные и трогательные стихи. Только ей он рассказывал о красивых соборах и замках, только для нее он сейчас жил на земле.