Дневник. Паола Волкова
Читать онлайн книгу.
превращаются в Розенкранца и Гильденстерна.
Это интересно. Гамлет, кот. становится Розенкранцем. Убить в себе обоих, тех, кто учились с тобой в Болонье и ты ушел в другую сторону, а они остались на месте. Х., ставший Гильденстерном, а мог быть Гамлетом. Я – не сойду с места.
Надо писать книгу Забродину и Шекспира, а то меня обойдут и буду виновата только сама.
Получили письма от Маши. Ей хорошо, но плохо. Хорошо, потому что она живет в другом мире, учится, получает новое развитие. Плохо, потому что одиноко и нет меня. А мне без нее – это без нее, т. е. полжизни.
Бесконечный сентябрь. Написала плохую статью для каталога.
Готовлюсь сразу к отъезду в Хельсинки и в Берлин. Ничего не успеваю. С 25 до 30 много времени провела с бесом Женей Цветковым. Судьбы все плетутся и сплетаются не здесь.
Говорила вчера с Мер. и Х. Ничего не знаю и об этом и вообще ни о чем.
Главное Маша. Отправили с Володей деньги. Спасибо Наташе. До смерти боюсь лекций в Хельсинки. Сны не снятся. Загадывать нельзя ничего. Женя сказал (он гадал), вынув одну карту: будет справедливость. Когда-то мне сказал Боря Иванов: останешься одна, но будет истина. Это не самое плохое, хотя и не самое легкое. И все-таки мне не на что и не на кого жаловаться.
Ужасные дни.
23. XI вернулась из Берлина. Это были каникулы целой жизни. Жила по-человечески, полнокровно. Москва встретила меня «нашей» жизнью. Вот она:
25. XI скончался Мераб Мамардашвили. Он умер точно как жил. Одиноко, на аэродроме между Москвой и Тбилиси.
27. XI была гражданская панихида в морге ин-та Морфологии. Кто-то был вокруг, какие-то плохо одетые и плохо вымытые философы отечества, все слишком худые (как Вадим) или рыхлые и ни одного мужчины, кроме того, кто в гробу. Он жил отдельно и в гробу был отдельно и странно, что вокруг стояли эти мужчины и женщины. Я остаюсь одна, совсем одна. На мои плечи ложится все большая нагрузка. Дай силы, Боже, Боже мой!
27. XI положили в больницу Таню. Сегодня, 28.XI, будут делать операцию, а потом… мгла и тьма выхода из операции и ожидания результатов анализа.
Боже, Боже, помилуй мя.
Силы придется брать где-то на все, на все и выглядеть придется хорошо. Иначе «не потянуть».
В Москве – голод. Отцы Отечества болтают языками. Нет ничего. Посмотрим, что будет дальше.
Сегодня очень жалко, что не записала несколько снов, приснившихся в Берлине. Один был о Мерабе. Кажется, он со мной прощался.
Другой был с 22 на 23 ноября, т. е. с четверга на пятницу. Помню, что меня поздравлял с чем-то и жал руку кто-то вроде Горбачева, т. е. высокопоставленное лицо. И еще по логике, известной лишь сну, там были дети – девочки и молоденькие девушки. Это хорошо. Авось «прорвемся».
В Берлине[68] Отар,[69] Питер Штайн[70] и маэстро Клаудио Аббадо.[71] Была в театре Штайна. Шаубюне 21.XI на пьесе Роберто Риччи и 19 в Филармонии на концерте Аббадо, после чего мы обедали в шикарном ресторане и договаривались об Австрии.[72]
Таню выписали.
В 1990 г. Фондом Андрея Тарковского в Берлине был организован Фестиваль «Ностальгия по Тарковскому».
Отар Иоселиани – кинорежиссер.
Петер Штайн – немецкий театральный режиссер, работающий в разных странах, включая Россию.
Клаудио Аббадо (1933–2014) – итальянский оперный и симфонический дирижер.
В 1991 году по предложению дирижера Клаудио Аббадо был проведен 6-недельный Фестиваль Андрея Тарковского в Вене. Фонд Андрея Тарковского имеет почетную грамоту за эту работу от магистрата города.