На следующий день в Сочи, у загородного особняка одного из богатейших людей города – Фомы Опраксина – стоял невзрачного вида человек.

      Охранники уже теряли терпение, глядя на это «чучело», как они мысленно для себя его уже охарактеризовали. Он и не подходил, и не уходил, а лишь все переминался с ноги на ногу, ожидая появления машины с хозяином.

      – Тебе что? – первым не выдержал молодой охранник.

      – Мне бы Фому увидеть, – промолвил тот.

      – С каких-то это пор для тебя Фома Петрович Фомой стал? – тут в разговор вступил тот, что был постарше.

      – Мы с ним в одном классе когда-то учились…

      – А в детском саду на одном горшке не сидели? – и молодой после этих слов широко улыбнулся красивыми белоснежными зубами.

      – Какая у вас улыбка удивительная. Вот бы нарисовать… – тут же заметил проситель.

      – Федор, не иначе как ты ему понравился… – вставил старший.

      – Мужик, уйди по-хорошему, и я забуду то, что ты только что мне сказал! – начиная уже раздражаться, ответил молодой охранник.

      Но тут включилась рация, и предположительно начальник охраны спросил:

      – Что у вас там, на воротах, происходит?

      – Бомж какой-то к самому просится, говорит, что учились вместе, – ответил старший охранник.

      – Узнай фамилию и суть проблемы, – раздалось в ответ.

      – Я же знал, что Фома меня помнит… – начал было бедолага.

      – Фамилия? – уже почти рявкнул молодой.

      – «Грош», так меня еще в классе звали, а полностью будет Грошев Алеша, Алексей то есть…

      – Пусть подождет, я спрошу… – отрыгнула трубка портативной рации, и для безработного художника Алексея Грошева наступила мертвая пауза…