Неопалимые. Сергей Ильич Ильичев
Читать онлайн книгу.
в подземную реку, остался кто-то жив и как бы с того света вновь в монастырь явился.
Сильвестру дан ответ такой: письмо напишет настоятель Гурий отцу Алеши, что жизни отрока грозит в монастыре беда, прознали, мол, что он волчицей вскормлен, что лошадей умеет неким звуком призывать и что в воде он-де не тонет… И просят Ростислава юношу к себе забрать, тем более что все, что было в договоре, монахи выполнили с честью. А в провожатые с ним послан будет Савва, тем паче что они сдружились…
И, снарядив коней, с поклажей и едой с восходом солнца Савва покинул монастырь, ни целей, ни пути не говоря собратьям. При прощании, уже отъехав значительно от монастыря, Алексей подарил Сильвестру ту самую панагию, сказав, что только он ее носить достоин. И то, что эти времена не за горами, что видит Алексей сей монастырь в разрухе и в огне…
Савва был свидетелем тому: и этим грустным словесам вчерашнего подростка, и мгновенно охватившего Сильвестра волнения, и тому, как из руки Алеши, увенчанная златом и камнями, панагия в ладони старца плавно опустилась.
Глава третья
АЛЕКСАНДРОВА СЛОБОДА
Это был 1571 год. Русь с трудом оправлялась после чумы… На всем протяжении пути у Алексея было такое ощущение, что страна спит и от того мертвецкого сна еще не отошла. Ни людского говора, ни криков петухов, ни лая псов. Казалось бы, заходи в любой дом и бери все, что на глаза попадет.
Да только некому было то чужое к своим рукам прибирать. На одной из лесных полян Алексей с Саввой наткнулись на лагерь лихих людей… Разбросанное по земле золото и посуда, то, ради чего они губили чужие жизни, не спасли их самих.
Но вот и столица. Перед Алексеем возвышались величественные стены и башни Кремля, обнесенные зубчатыми кирпичными стенами, вдобавок имеющие глубокий ров шириной до сорока аршин. Выложенный белым камнем и тянувшийся вдоль кремлевской стены от реки Москвы до реки Неглинки ров и переброшенные к башням Кремля мосты.
Город, вопреки всему, жил… Особенное движение было в торговых рядах.
Кожевенный товар, заинтересовавший Савву, отличался широким ассортиментом: от седел и наборных уздечек до сумок и дамских кошелей. Чуть поодаль разместились сапожных дел мастера, суконщики и скорняки, обступившие Савву и Алексея, одетых в скромные монашеские рясы, и наперебой предлагающие им свой товар.
Они с трудом от них вырвались. И, как говорится, из огня да в полымя, так как воистину серьезным искушением стали для них знаменитые мясные ряды да висящие на крюках освежеванные туши баранов и молодых телят.
Зато в рыбных рядах Савва с удивлением остановился возле живого большущего осетра, привезенного издалека и все еще разевающего рот. Его с целью увеселения торговой публики поместили в корыто, выдолбленное из целого ствола и заполненное водой. Алеша какое-то время смотрел на него, выслушивая, очевидно, нечто о той боли, которую он переносил, оторванный от большой воды. А потом, в тот момент, как Савва повернулся к нему спиной, всего лишь поднес свою руку к голове рыбины… и та мгновенно заснула,