Мы сидели у Саши в комнате, рассматривали ткань, из которой Саша собиралась сшить себе платье. Зашла Агния Богдановна – конечно, без стука. Деликатный отец Саши, Евгений Владимирович, по десять минут шуршал у порога, робко царапал дверь, покашливал, пока Саша не выходила из себя:

      – Папа! Ну заходи же!

      Агния Богдановна врывалась, как налоговая полиция.

      – Что это такое? – возопила она.

      – Это материя, – ответила Саша.

      Агния Богдановна нахмурилась.

      – И что?! – фыркнула она. – Ты будешь это носить?

      – Не исключено, – Саша уже теребила пальцами губу, как делала всегда, когда волновалась.

      – Этот цвет тебе не идет! – постановила Агния Великая.

      – А мне кажется… – встряла я, но меня немедленно заткнули. Я была младшей фрейлиной, и слова мне не давали.

      – Мама, мне идет этот цвет. Он всем идет.

      – Да ты с ума сошла! – вздрогнула Агния Богдановна. – Ты и так бледная как поганка, а с этим цветом у тебя вообще лица не будет!

      – Мама, тут я дизайнер, ладно? – закипела Саша.

      Они ссорились так долго и безнадежно, что я потихоньку ускользнула, и Саша отловила меня в дверях.

      – Не уходи, – попросила она.

      – Ужинать! – ударом гонга разлетелся вопль Агнии Богдановны. – Ты куда собралась?! – накинулась она на меня. – Я для кого все это готовила?!

      Это была очень дружная семья. Они полюбили даже меня, которую видели три раза от силы. Агния Богдановна всегда слала мне приветы.

      Но Саша больше не могла жить с ними. Мать мечтала превратить ее в комнатную собачку, которая дрожит при виде чужаков, а при мысли об открытых пространствах, где растет трава и светит солнце, писается под себя.

      Но у Саши это не получалось. Она, как и Агния Богдановна, считалась только с собственным мнением.

      – Ну, и что, он лучше Никиты? – поинтересовалась я, когда узнала о Мише.

      – Это было неплохо, – Саша покачала головой.

      – Что значит «неплохо»?

      Саша задумалась.

      – Наверное, я непривередлива, – произнесла она. – Ты же понимаешь, я бы не легла с ним в постель, если бы он мне не нравился.

      – Кто знает? – пожала я плечами. – Всякое бывает.

      – Да нет! – отмахнулась Саша. – Он умный, с ним хорошо… – она осеклась. – Но как-то… Не знаю даже. Наверное, с ним все понятно. Я тебе могу расписать наше будущее лет на триста вперед.

      – А с Никитой ты не можешь точно сказать, во что превратится ваша жизнь через два часа, да?

      – Это тоже нехорошо, – согласилась Саша. – Но ты ведь понимаешь, нам всего двадцать лет… Что можно ждать от наших отношений? Мы еще ничего в жизни не видели. Может, это нормально? Пусть он мне изменяет, я буду ему изменять. Надо же нагуляться.

      – А зачем…