Чернокнижник. Ученик колдуна. Юрий Корчевский
Читать онлайн книгу.
сварил – так называли на Руси рис. Мед в горячей воде развел, да с травами душистыми: мятой, чабрецом. Где же учитель? Чугунки хоть и в печи стоят, томятся, да дрова прогорели, печь остынет вскорости, а с нею и кушанья. Первуша на крыльцо вышел. Солнечный диск на три пальца над горизонтом висит, предвещая скорый закат. Первуша волноваться стал. Случай сложный либо беда какая? Помаялся немного, посох прихватил, дверь поленом подпер – не было замка. Если и проезжали по дороге купцы из дальних земель, о существовании избушки и Коляды не подозревали. Торопился к деревне, сырые места, где земля не просохла, обходил. Уже избы деревенские видать и шум слышался. По звукам не понять, что происходит, но волнения прибавилось. Не выдержал – побежал.
Опоздал самую малость, увидел, как местные мужики Коляду бьют, вернее сказать – добивают. В руках дубины и оглобли. Коляда еще стоял, покачиваясь. Один из деревенских дубиной по голове его сзади ударил. Коляда так ничком и упал. Первуша на мгновение замер, оторопел. Как же так? Коляда сам учил его обороняться, посохом владеть научил. Глаза отводить мог, уйти. Или не хотел умения свои показывать? А скорее – напали неожиданно, гурьбой. Первуша к мужикам кинулся. За себя уже не боялся, опасался за жизнь учителя. С ходу посохом одного в лицо ударил, другого поперек шеи, что тот упал. Третьего в кадык ребром ладони рубанул. Вертелся, как бешеный, как будто в него дух медведя вселился. Рассказывал Коляда, что был северный народ – варяги, так у них совсем ненормальные воины были, прозываемые берсерками. Не то что чужие, свои боялись в бою к ним приближаться: боевой секирой всех рубили, не разбирая. Только у Первуши не секира, а посох. Потеряв трех драчунов, что на земле валялись, оставшиеся разбежались в стороны. Кричали издалека:
– Выродок! Каков учитель, таков ученик! Подожди ужо, до тебя доберемся!
Первуша остался у лежащего Коляды. Вид у него страшный. Голова в крови, волосы на затылке послипались, рот разбит, одежда порвана. Но дышит, стало быть, жив. Нет, он Коляду в избу перетащит, выходит. Опыта богатого, как у Коляды, нет, но учил же его отшельник раны врачевать. Первуша покрутил головой. Недалеко стояли две старушки.
– За что его так? – крикнул Первуша.
– Дитятку-то не спас, помер мальчонка, – прошамкала беззубым ртом одна из старушонок.
Вот же ироды! Раз не смог помочь, стало быть, травмы тяжелые были, так судьбе угодно. Деревенские наблюдали издалека. Помощи просить не дождешься, настроены враждебно. Ждут, когда Первуша уйдет. Своих побитых по избам растащить, а случится – и Коляду добить. Первуша осторожно перевернул Коляду на спину, посох в рукава просунул. С виду на чучело похоже, что на огородах ставят. Не на кого надеяться, самому Коляду к избе влачить надобно.
Ухватился за края посоха, поднапрягся, потащил. Плохо, конечно. Сейчас бы его на телегу или волокушу конную и к избе доставить. Пятился задом, периодически оборачиваясь. Путь осмотреть и поостеречься – не подбирается ли кто напасть? Но, потеряв троих самых задиристых, деревенские рисковать не хотели. Первуша не в полную силу бил, обезвредить