Black & Red. Татьяна Степанова
Читать онлайн книгу.
вопли являлись расплатой за «Вон из Москвы, сюда я больше не ездок».
«Наших болельщиков на трибунах однозначно больше. „Зенит“ – бело-голубые…»
Комментатор в телевизоре захлебывался. Катя вяло ковыряла вилкой колечки жареных кальмаров. Закуска к пиву.
«Трибуны питерцев слышно хорошо. Болельщики скандируют. Угловой! Опасный момент… На Флетчера высокий навес…»
В баре было не так уж и много болельщиков. Москва наблюдала за потугами «Зенита» с ироническим прищуром. Но те, кто собрался в баре, орали, свистели и гоготали – один за десятерых.
Катя косилась на мужа. Вот и симпатичный он у нее, хорош собой, бродяга, и костюм этот черный у него классный, и белая рубашка, так что же сейчас у него такая свирепая бандитская рожа? Ведь это всего-навсего футбол. Это же надо так из себя выходить?
«Штрафной в ворота „Манчестера“. Еще одна передача! Бить надо! Штанга! Руни пробил, Малофеев выручил! Погребняк вносит мяч в сетку ворот!»
ГО-О-О-ОЛ!!
– Красиво забили! Браво, питерские!
– Чего питерские, и так совсем уже на голову сели.
– «Спартак» бы попробовал.
– «Спартак» еще себя покажет.
– Вадик, – позвала Катя робко.
– Подожди.
Катя вздохнула. Прямо сросся с этим теликом над стойкой бара. На поле мельтешили игроки – судорожные перебежки, отчаянная решимость забить. Кате отчего-то вдруг вспомнились строчки «Бармаглота» из «Алисы»: «Варкалось. Хливкие шорьки пырялись по наве».
«Футболисты на своей половине и очень грамотно прикрывают дыры, куда можно проскочить…»
Хливкие шорьки пырялись…
«Вы послушайте, что творится на трибунах. Болельщики поют, скандируют. Они зажгли флэшфайеры».
«И хрюкотали зелюки…» – Катя смотрела на Драгоценного, с горящими глазами он издавал горлом какие-то утробные звуки – ярости, азарта, восторга.
«Раз-два-раз-два, горит трава… Ува! Ува! И голова барабардает с плеч…»
Пестренький мячик катился по зеленой травке, и с ним, только с ним, казалось, была в этот миг связана жизнь и судьба Драгоценного.
«Ну и пусть, пусть орет, разоряется. Пусть делает что хочет. Пусть. Уедет вот скоро, надолго уедет, как я буду без него, это ужасно, это невозможно». Катя тоже смотрела на экран.
«Как здорово действует Анюков, какой прорыв…»
– Что он делает, что он делает, бить надо, бить… Что ж это он делает, подлец!
За окном давно «варкалось», Таганку окутала августовская ночь. В перерыве Драгоценный влил в себя бог знает сколько пива. Сграбастал грустную Катю за руку, поцеловал в запястье.
– Моя жена!
Телик бармен в перерыве переключил на НТВ, чтобы клиенты не скучали. Шла передача Владимира Соловьева.
– И тут тоже про англичан, – хмыкнул кто-то пьяненький за соседним столиком. – Совсем опупели с ними.
Упоминались убийство в Лондоне Литвиненко, радиоактивный