Открытая книга. Вениамин Александрович Каверин
Читать онлайн книгу.
выражением. Я сидела подле него, думала, прислушивалась, и, как в детстве, когда я лежала у Львовых, звуки дома – из кухни, из столовой, из комнаты Агнии Петровны – стали собираться ко мне. Вот Агаша выбросила из кухни кота и с шумом захлопнула двери. Вот легкие шаги послышались в коридоре, Митя засмеялся, и мне представилось, что Глашенька, крадучись, подходит, чтобы сзади закрыть его глаза руками, но он обернулся, она легко вскрикнула и убежала. Вот Митя с грохотом помчался за ней и в передней наткнулся на Рубина, которого я тоже узнала по голосу и который иронически сказал, раздеваясь:
– Импульсивная энергия молодых собак.
И, разговаривая и смеясь, они прошли в столовую.
Я сидела, слушала и нисколько не раскаивалась, что пришла. Сейчас доктор проснется и придет Агния Петровна, которая была на маминых похоронах и вообще очень сердечно относилась ко мне.
– Ну, Таня?
Доктор уже не спал.
– Дай твою руку.
Он взял меня за руку.
– Митя сказал, что ничего нельзя было сделать.
– Я знаю, Павел Петрович. Он и так сделал все, что мог.
Мы помолчали.
– Я в этих случаях ставил горчичник на сердце. Не знаю, теперь лечат иначе.
Он погладил меня и задумался.
– Вот что, Таня. У меня есть вещи, лично мои. Золотой портсигар с монограммами и другие. Ты возьми и продай.
– Спасибо, Павел Петрович. Мне ничего не нужно.
Я уселась подле него на скамеечке, как бывало, и немного поплакала. Он не утешал, только крепко обнял меня за плечи.
До позднего вечера я просидела у Львовых. Митя уезжал – весь дом был полон его делами. Портной принес ему штатский костюм; Митя кричал, что в новых брюках у него ноги кривые, и я, между прочим, вспомнила, как Андрей однажды сказал мне: «Для Мити внешняя сторона играет огромную роль». Слесарь явился с «микротомом» – так называется прибор для гистологических срезов. Микротом тоже не вышел – срез, по мнению Мити, получался недостаточно тонким. Агния Петровна пришла из Дома культуры какая-то растерянная – несмотря на свой гордый вид, – долго рассказывала мне, как после смерти мужа осталась одна с маленькими детьми, но не потеряла присутствия духа и какой-то настройщик с абсолютным слухом устроил ее к Юлию Генриху Циммерману. Вдруг она забыла обо мне и стала жаловаться, что еще не слышала от Глашеньки ни одного умного слова.
– То сидит, как дикарка! А то «мамочка, мамочка!». Что я для нее за «мамочка»?
Уже двигали стулья в столовой, готовились к ужину. Ни с кем не прощаясь, я убежала домой.
Когда мама умерла, я поступила на службу библиотекарем-хранителем книжного склада Уполитпросвета. Это была легкая служба: на моей обязанности было снабжать городские библиотеки литературой. Но, во-первых, в городе была только одна библиотека, во-вторых, хотя склад был завален книгами, привезенными из помещичьих усадеб, на эти книги, в огромном большинстве иностранные, в лопахинской библиотеке почти не было спроса.
Я