Мировая экономика. Денис Шевчук
Читать онлайн книгу.
суверенитета, поэтому ссылка на них так и или иначе возвращает нас к вопросу о зависимости международных отношений от межгосударственных взаимодействий, сводя существенную, на первый взгляд, новизну в понимании объекта науки к чисто количественным различиям: большему или меньшему влиянию государств на регулирование указанных потоков и отношений.
Означает ли это, что указание на анархичность как на характеристику, определяющую особенности объекта науки о международных отношениях, сохраняет все свое значение? Основываясь на анализе полемики между неореалистами и неолибералами, Р. Пауэлл показывает, что ссылки на анархичность как на нередуцируемую специфику международных отношений фактически утрачивают значение в обоих ее аспектах: и в смысле отсутствия наднационального мирового правительства, и в смысле готовности международных акторов к применению силы. С другой стороны, ссылки на стремление к абсолютным и относительным выгодам, как выражение национального интереса, не способны объяснить причины наличия или отсутствия международного сотрудничества, а также его степень. Сотрудничество и заинтересованность в выгодах могут изменяться одновременно, но это не означает обязательного существования между ними причинно-следственной связи. По мнению Р. Пауэлла, и в том, и в другом случае причиной выступают особенности стратегической окружающей среды, которая всецело обусловливает интерес государств в относительных выгодах и, таким образом, затрудняет развитие сотрудничества.
В данной связи неизбежен вопрос: а каковы эти особенности? Вернее, что лежит в их основе? Иначе говоря, проблема возвращается «на круги своя». В конечном итоге приходится признать, что объект науки о международных отношениях характеризуется дуализмом регулируемости и порядка (как совокупного и противоречивого результата сознательной деятельности по формированию и развитию международных организаций, институтов и режимов, а также спонтанного следствия объективного функционирования международной системы и связанных с ним структурных принуждений и ограничений), с одной стороны, и значительной долей непредсказуемости, вытекающей из плюрализма суверенитетов и психологических особенностей лиц, принимающих решения, которые способны повлиять на ход развития политических событий и процессов – с другой. Указанный дуализм не удается отразить в рамках единой теории. Отсюда тот «страбизм», присущий Международным отношениям, который, по мнению М. Жирара, считается среди ее представителей чемто вроде тайного знака профессиональной принадлежности. Но если он рассматривает этот «знак» как определенную теоретическую опасность, то американский ученый К. Холсти считает, что для науки о международных отношениях «теоретический плюрализм является единственно возможным ответом на многообразные реальности сложного мира. Любая попытка установить какую-то ортодоксальность, основанную на единой точке зрения или