Горбовский. Марина Зенина
Читать онлайн книгу.
и от них».
По пути из институтской столовой в здание НИИ Горбовский уже предвкушал – вот-вот он окажется там, где чувствует себя как рыба в воде, где знакома каждая полочка и каждая колбочка, где кресло и стол – самые родные сердцу вещи. Он обожал свою лабораторию и подсознательно считал ее вторым домом, который был ему милее неуютной маленькой квартиры, где он коротал ночи – не более того.
Лев Семенович вошел в проходную и направился к своему личному шкафчику сменной одежды и обуви. Там он переобулся и переоделся в стерильные мягкие ботинки и специальный лабораторный халат. На лестнице он встретил пару знакомых из секции генной инженерии и поздоровался с ними коротким сдержанным кивком. Если в институте, среди студентов, он ожесточался до максимума и весь напоминал дикобраза, то в НИИ он немного смягчался, потому что здесь он контактировал с коллегами, которые хотя бы были адекватными и серьезными. Вместо того чтобы открыть дверь всем корпусом и ворваться внутрь, как получалось в институте, здесь Горбовский входил в помещения, как обычные люди, а не как порыв урагана.
Секция вирусологии занимала все восточное крыло здания и состояла из пяти просторных помещений. Лев Семенович вошел в первое из них – ученые шутливо называли его комнатой отдыха, хотя на самом деле в нем никто никогда не отдыхал, кроме обеда. Просто именно здесь занимались самой скучной и нудной бумажной работой: составляли отчеты и сметы, заполняли анкеты, проводили расчеты и многое другое. По комнате отдыха равномерно были распределены шесть компьютерных столов, на каждом из которых помимо «Пентиума» и принтера была навалена кипа документов. Метровые стопки бумаги почти никогда не разгребались по причине тонкой душевной организации вирусологов, полагающих, что в науке есть дела и поважнее печатной статистики.
На стенах висели портреты первооткрывателей и важнейших деятелей вирусологии: был тут и Дмитрий Ивановский, и Мартин Бейеринк, и Луи Пастер, и Фридрих Лёффлер, и другие не менее важные микробиологи. Вместо обоев все было оклеено масштабными плакатами с различным теоретическим материалом, начиная классификацией вирусов по Балтимору и заканчивая информацией о структуре, геноме, жизненном цикле вирусов и многом другом, что имело к ним прямое отношение. Стоило только какому-нибудь факту вылететь из головы, как можно было повернуть эту самую голову влево или вправо и освежить память. Масштабные плакаты были идеей многоуважаемого ученого-поляка, заведующего секцией, которого Горбовский застал в комнате отдыха.
– Здравствуй, Лев, – сказал седой пожилой мужчина, на мгновение отрываясь от заполнения документов и окидывая взглядом из-под спущенных на носу очков человека, которого давно считал своей правой рукой.
– Здравствуйте, Юрек Андреевич. Все заполняете?
– Все заполняю, – кивнул дедушка-поляк