Рябина голову склонила к крышам,

      Багряных россыпей сложила рукава.

      По небу катится диск Солнца выше,

      А на плечах моих – дурная голова.

      Смеются осени, танцуют вёсны.

      В моих руках – сомнения погод.

      Я мог назвать по именам все звезды,

      Чтоб они падали ко мне раз в год.

      Играет ветер с темными прядями

      Иссиня-черных, запутанных волос.

      Года прошедшие мне стали днями,

      И ночью вызывают приступ слез.

      Эх, молодость! Эх, голова моя дурная!

      Дорогам нет покоя с моих ног.

      Свой май семнадцатый встречая,

      Ко мне с утра спустился мой же Бог.

      Ты будешь отдан войне и Отчизне,

      Или на картах впервые нарисуешь Солнце…

      Я буду искать тебя столько жизней,

      Сколько придется.

      Каждый день, как и прежний – утро – учеба – хотения,

      Пару часов в сети, беспокойный сон.

      Ты же не человек – так, комнатное растение,

      Будущий офисный планктон.

      Ты же не мечтатель, увы, не творец,

      Читаешь книжки, строго по делу и по зачетам.

      И ты встретишь в старости свой конец,

      Когда рядом будет такой же серый кто-то.

      Ты никогда не узнаешь, как рождаются строки,

      Как гниет душа, а лицо улыбается,

      Как задыхаются, став одиноким,

      Как воздух словами кончается.

      Ты никогда не поймешь, как умирают в тиши,

      Как ищут и ждут девушки принца.

      Ты не поймешь ни единой души

      Тех детей,

      Из которых каждый – самоубийца.

      Здравствуй, девочка с глазами трясины.

      Помнишь, как мы встретились летом?

      Как тебе пришлось стать всегда сильной,

      Как одна ты встречала рассветы.

      Здравствуй, девочка с характером скверным.

      Помнишь, как ругались мы и прощались?

      Мы другие нынче, наверное.

      Оба чуть-чуть поменялись.

      Здравствуй, девочка из старых писем.

      Я их все храню, не решаюсь сжечь.

      Пусть каждый давно независим,

      Помню, как хотел их сберечь.

      Я скучал, не хотел