Палач любви и другие психотерапевтические истории. Ирвин Ялом
Читать онлайн книгу.
бы счастлива. Разве я требую слишком многого?
Я ни разу не встречал человека, над которым другой имел бы такую же власть. Только представьте себе: она заявляла, что один пятиминутный телефонный разговор в год мог излечить ее! Интересно, правда ли это. Помню, я тогда подумал, что если все остальное не сработает, я готов попытаться осуществить этот эксперимент! Я понимал, что шансы на успех терапии в этом случае невелики: самообман Тельмы, ее недостаток психологической осознанности и сопротивление интроспекции, суицидальные наклонности – все говорило мне: «Будь осторожен!»
Но ее проблема заворожила меня. Ее любовная зависимость – как еще можно было это назвать? – была такой сильной и стойкой, что владела ее жизнью восемь лет. В то же время корни этой навязчивости казались необычайно слабыми. Немного усилий, немного изобретательности – и мне удастся вырвать этот сорняк. А что потом? Что я найду под поверхностью этой обсессии? Не обнаружу ли я грубые факты человеческого существования, прикрытые очарованием любви? Тогда я смогу что-то узнать о функции любви. Ученые-медики установили еще в начале XIX века, что лучший способ понять назначение внутреннего органа – это удалить его и посмотреть, каковы будут физиологические последствия для лабораторного животного. Хотя бесчеловечность моей метафоры привела меня в дрожь, я спросил себя: почему бы и здесь не действовать по такому же принципу? Пока что было очевидно, что любовь Тельмы к Мэтью является на самом деле чем-то другим – возможно, бегством, защитой от старости и одиночества. В ней не было ни настоящего Мэтью, ни настоящей любви, если признать, что любовь – это отношение, свободное от всякого принуждения, полное заботы и самоотдачи.
Другие предзнаменования взывали к моему вниманию, но я предпочел их проигнорировать. Я мог бы, например, более серьезно задуматься о двадцати годах психиатрического лечения Тельмы! Когда я проходил практику в Психиатрической клинике Джона Хопкинса, у персонала было много «народных примет» хронического заболевания. Одним из самых безжалостных было соотношение: чем толще медицинская карта пациента, тем хуже прогноз. Тельме было семьдесят лет, ее медкарта весила примерно пять кило, и никто, абсолютно никто, не порекомендовал бы ей психотерапию.
Когда я анализирую свое состояние в то время, я понимаю, что я развеял все свои беспокойства с помощью чистой рационализации.
Двадцать лет терапии? Ну, последние восемь лет нельзя считать терапией из-за скрытности Тельмы. Никакая терапия не имеет шанса на успех, если пациент скрывает главную проблему.
Десять лет терапии до Мэтью? Ну, это было так давно! Кроме того, большинство ее терапевтов были молоденькими стажерами. Разумеется, я мог дать ей больше. Тельма и Гарри, будучи ограничены в средствах, никогда не могли позволить себе других терапевтов, кроме практикантов. Но я в то время получил финансовую поддержку от исследовательского института для изучения психотерапии пожилых людей и мог лечить Тельму за минимальную плату. Несомненно, для нее это была удачная возможность