Палач любви и другие психотерапевтические истории. Ирвин Ялом
Читать онлайн книгу.
и что мы многого добились в этом направлении. Теперь наступило время обратиться к чувствам пустоты и бессмысленности, которые подпитывали обсессию.
Сущность возражений Тельмы состояла в том, что ее потери слишком велики – больше, чем она может пережить. Она лишилась надежды на будущее (под этим она понимала свой «ничтожный шанс» на примирение); она потеряла лучшие двадцать семь дней своей жизни (если, как я уверял ее, любовь не была «настоящей», то она утратила сохраняющееся воспоминание о «вершине своей жизни»); и, наконец, она потеряла восемь лет непрерывной жертвы (если она защищала иллюзию, то ее жертва была бессмысленной).
Слова Тельмы были так убедительны, что я не нашелся, что ей возразить, и смог лишь признать ее утраты и сказать, что ей предстоит многое оплакать и что я хотел бы быть рядом, чтобы поддержать ее в скорби. Я также попытался объяснить, что горе невыносимо болезненно, когда оно возникает, но мы можем сделать многое для того, чтобы предотвратить его появление в дальнейшем. Возьмем, к примеру, то решение, которое она принимает в данный момент: не будет ли она – через месяц, через год – глубоко сожалеть о прекращении лечения?
Тельма ответила, что хотя я, может быть, и прав, она дала себе самой обещание прекратить терапию. Она сравнила наш сеанс в присутствии Мэтью с визитом к онкологу по поводу подозрения на рак.
– Вы очень волнуетесь, боитесь и снова и снова откладываете визит. Наконец врач подтверждает, что у вас рак, и все ваши волнения, связанные с неизвестностью, заканчиваются – но с чем же вы остаетесь?
Когда я попытался привести в порядок свои чувства, то понял, что одной из первых реакций, которая привлекала к себе внимание, было: «Как ты можешь так поступить со мной?» Хотя мой гнев отчасти проистекал из моего собственного бессилия, я также был уверен, что это реакция на чувства Тельмы ко мне. Я был виновником всех трех ее утрат. Именно мне пришла в голову идея встретиться с Мэтью, и именно я отнял у нее все иллюзии. Я был разрушителем иллюзий. Я понял наконец, что выполнял неблагодарную работу. Само словосочетание «разрушение иллюзий», несущее в себе негативный, отрицательный оттенок, должно было насторожить меня. Мне вспомнился «Продавец льда грядет» О’Нила и судьба Хики, разрушителя иллюзий. Те, кого он пытался вернуть к реальности, в конце концов восстают против него и возвращаются к иллюзорной жизни.
Я вспомнил сделанное несколько недель назад открытие, что Тельма прекрасно знала, как наказать Мэтью, и не нуждалась в моей помощи. Думаю, ее попытка покончить с собой действительно была попыткой убийства, и теперь я полагал, что ее решение прекратить терапию тоже было формой двойного убийства. Она считала прекращение лечения ударом по мне – и была права! Она чувствовала, как важно было для меня добиться успеха, удовлетворить свое интеллектуальное честолюбие, довести все до конца.
Ее месть была направлена на фрустрацию всех этих целей. Не важно, что катастрофа, которую Тельма приготовила для меня, поглотит и ее: фактически ее садомазохистские