Мечта дилетантов. Чингиз Абдуллаев
Читать онлайн книгу.
на пенсию. У нас с ним разница более чем в двадцать лет.
– Представляю, как ему не хотелось уходить. У вас уже составлено завещание?
– Нет. Но я хотел оставить завещание, чтобы все передать своим детям.
– Не получится. У вас супруга не работает, значит половина имущества автоматически переходит к ней. Вот ведь как интересно получается.
– Кто это придумал?
– Наследственное право, – пояснил Дронго, – современное российское законодательство.
Абасов тяжело вздохнул, посмотрел на свои руки.
– Может, действительно все это было подстроено? – неожиданно сказал он, – но в любом случае во всем виноват только один человек. И этот человек сидит в комнате, перед вами. Я убил Паушкина и я должен за это отвечать.
– Сначала мы все проверим, – сказал Дронго, – назовите номер вашего мобильного. И остальных ваших телефонов, я постараюсь все проверить. И никому не рассказывайте, о чем мы здесь с вами говорили. Иначе я не смогу ничего проверить. Никому не говорите. Ни следователю, ни вашему адвокату. Я постараюсь проверить факты, о которых вы мне сказали.
Абасов согласно кивнул.
– И еще, – добавил Дронго, – постарайтесь держать себя в руках. Легче всего уйти из этой жизни, сложнее принимать удары судьбы и не сгибаться под этими ударами. Вы меня понимаете?
– Да, – кивнул Абасов.
– А теперь позовем нашего старого адвоката. Иначе он просто обидится. Я бы на его месте так и поступил, – улыбнулся Дронго.
Глава пятая
Банк «Универсал» занимал сразу пять этажей в новом выстроенном здании, которое появилось в центре города в конце девяностых. Именно после августовского дефолта девяносто восьмого года началось разорение одних банков и становление других. «Универсал» стал одним из тех банков, для которых девальвация послужила толчком к экономическому росту. И конечно, в основе успеха банка была продуманная стратегия развития, осуществляемая его бессменным президентом – Иосифом Яковлевичем Гольдфельдом.
Дронго еще вчера записался на прием к президенту банка, пояснив, что он новый адвокат арестованного Ахмеда Абасова. К его большому удовлетворению Гольдфельд сразу назначил время, решив принять его ровно в полдень. Дронго вошел в небольшой кабинет президента банка, когда часы показывали точно двенадцать. С первого взгляда было ясно, что в этом кабинете работали. Книжные шкафы, большой стол, приставной, стол для заседаний. Стулья, кресла. Телевизор, кондиционеры. Мягкая мебель в углу, вокруг небольшого столика. Гольдфельд справедливо считал, что слишком дорогой и изысканно обставленный кабинет руководителя банка может вызвать недоверие к его владельцу, так нерачительно тратившему банковские капиталы. Сам Иосиф Яковлевич был человеком рациональным и разумным, он не любил ненужные траты и не принимал подобных расходов. При этом он готов был выделять большие суммы на благотворительность и на различные премии для актеров и художников.
Гольдфельд был подтянутым, сухощавым мужчиной пятидесяти