Тигрушка (сборник). Анатолий Гладилин
Читать онлайн книгу.
Ира. Разумеется, я сразу понял, что волшебство было делом рук кудесников с Лубянки, но далеко не сразу осознал, насколько это хорошо продуманная комбинация. Об этом я более подробно рассказываю в своей новой книге («Вторая попытка мемуаров»), над которой сейчас работаю. Надеюсь, что мне удастся ее закончить, а пока не будем отвлекаться от Котяры. Итак, по словам Иры, он превратился в матерого хулигана, в Москве при первой возможности выскакивает на лестницу, убегает во двор и ведет жестокие сражения по периметру всей улицы Марии Ульяновой. Возвращается с победными воплями, слышными за квартал, весь в царапинах и ссадинах, но ужасно гордый собой. Приходится его мыть и врачевать. Единственное, кого никогда не обижает, это Ирину маму, Людмилу Михайловну, которая, несмотря на почтенный возраст, продолжает преподавать латынь в Московском университете. К ней на дом приходят студенты, она им дает дополнительные уроки, а Котяра сидит в ее комнате и внимательно слушает. Ира уверена, что он скоро заговорит на латыни.
Ира вернулась в Москву в начале января 79-го года, а через три месяца сообщила мне важную новость. Я человек суеверный, ни с кем с нею не делился, молчал, как красный партизан на допросе, но Ирины московские дела меня все больше интересовали, а посему мне захотелось написать что-то о Москве, и я сочинил смешной рассказ про Котяру. Он прозвучал через все советские глушилки на коротких волнах вражеского радио и был напечатан Сергеем Довлатовым в Нью-Йорке, в его газете «Новый американец».
Лирическое отступление на литературные темы. О наших отношениях с Довлатовым можно прочитать в моей книге «Улица генералов. Первая попытка мемуаров», изданной в Москве в 2008 году и через два года вошедшей в мой трехтомник. (Даю это наглое сообщение, потому что сейчас практически никто книг не читает, и, значит, меня никак нельзя обвинить в саморекламе.) Обычно все, что я сам считал интересным из моих передач по «Свободе», я пересылал в Нью-Йорк Андрею Седых, редактору «Нового русского слова». Он без единого замечания все печатал и плюс платил мне в долларах. У созданной Довлатовым, в компании с Вайлем, Генисом и Рубиным, газеты, конкурентной «Новому русскому слову», денег не было. Но Довлатов просил меня поддержать их «Нового американца», однако мой рассказ про Котяру вызвал возражение его редколлегии: дескать, слишком несерьезно. Довлатов мне объяснил по телефону, что ему как раз нравятся такие озорные вещи, и он, употребив свою власть главного редактора, стукнул кулаком по столу и поставил рассказ в номер. Я, конечно, догадался, что именно возмутило его высокоидейных коллег. Мой рассказ кончался примерно такой фразой: «Котяра, пожалуй, единственный индивидуум в Советском Союзе, который ведет себя, как ему заблагорассудится, и даже КГБ его не трогает». Господа-диссиденты, видимо, заподозрили скрытый комплимент компетентным органам, а это было крайне немодно в тогдашней русской эмиграции.
Тут для меня обидны две вещи. Во-первых, после трех переездов во Франции с квартиры на квартиру потеряны