– Это ваше поведение совершенно неприемлемо, – услышала я холодный голос миссис Джеймс, когда почти достигла школьного зала для совещаний, куда мне приказали явиться после уроков. – Менять что-то в школьной программе – это решение, которое принимаете не вы! И не в вашей компетенции вносить в нее свои поправки!

      – Всего лишь совместный проект, Патриция! – донесся до меня благодушный голос Карла фон Рихтера.

      Я не спешила сворачивать к ним, чтобы не оказаться нос к носу с миссис Джеймс. Нет уж, пусть лучше сначала зайдет внутрь. Но и она не торопилась.

      – Как бы вы это ни называли, это запрещено, – непреклонным тоном заметила она, излучая железную неприступность. – Для синих учеников существуют обычные экзамены. Вы не должны были ничего менять!

      – О, прошу вас! Вы слишком все раздуваете… В конце концов, это обычная проверка знаний! Только другим путем! – не отступал он.

      – Других путей не существует, пока я их не установлю, – в ее суровом взгляде блеснул лед.

      Похоже, речь шла о совместном проекте по политологии, который мы с Джин, Уиллом и его соседом по парте Адамом делали в прошлом году и который сейчас почему-то не давал покоя этой сухой карге. Я вдруг подумала, что именно благодаря этому проекту мы тогда сблизились. Кто знает, возникла бы эта дружба, если бы не он.

      – Позвольте заметить, что я совершенно не понимаю, из-за чего вы так нервничаете, – спокойно отозвался ее собеседник. – Подумаешь, обычная групповая работа. Ничего страшного в этом не вижу. Вы слишком увлечены какими-то там подозрениями…

      – Нет, это вы слишком много себе позволяете, – прошипела миссис Джеймс. Ее терпение заметно иссякло перед непробиваемо доброжелательным тоном учителя. – Но, к вашему несчастью, мне об этом сообщили. Хоть и несколько запоздало, – она вздернула подбородок, а я снова подумала, что это, должно быть, снова работа этой проныры Марлоу, которая в этом семестре ходила с не в меру раздутым видом. – Мы все делаем тут свою работу, и вы – не исключение. И советую вам соблюдать осторожность, если не хотите таковым стать.

      Она развернулась на своих безвкусных каблуках и зашла в зал заседаний. Учитель проводил ее задумчивым взглядом и тоже направился за ней.

      Настал мой черед. По голосам, доносившимся изнутри, я догадалась, что все уже собрались.

      Ладони взмокли,