– Не понимаю, – сказал узкоглазый, – как вы можете разговаривать с этим…

      – Слушай сюда, Ли, – проговорил Леонтий Васильевич. – Он с четырнадцати лет занимается золотом. В этих местах не то что на Колыме – где копнешь, там хоть немного, но золото будет. А Воевода знает, где есть золото. И он будет мыть его для меня. И не лезь со своими дурацкими вопросами. Ты, похоже, ревнуешь Изабеллу, – усмехнулся он. – Но я говорил, что моя дочь никогда не будет женой нерусского. Возможно, я напоминаю тебе скинхедов, но я твердо придерживаюсь правила – Россия для русских. Надеюсь, мне не придется тебе говорить это дважды.

      – Я все понял, – ответил Ли.

      – Прекрасно. Ты, конечно, психуешь, но, молодец, умеешь держать удар. Постарайся понять меня, Ли, я не хочу, чтоб мою фамилию носили желтолицые раскосые внуки. Я желаю, чтоб мои потомки были русскими. Поэтому мне подошел Воеводский. Он сибиряк в десятом колене. Не глуп, умеет делать деньги. И не трус. Как только Изабелла родит, я приму решение. Если же я умру, то все остается ей. Я надеюсь на тебя, Ли. Китаец кивнул:

      – Я все сделаю для Изабеллы.

      – Я это знаю, – улыбнулся старик. – Но внуков я желаю от Воеводского.

      – Пусть так и будет, – снова кивнул Ли.

      – А на уме у тебя что? Наверное, мысленно ты мне уже ломаешь шею? – хихикнул старик. – Сколько способов убийства голыми руками ты знаешь?

      – Достаточно, чтобы убить любого, – спокойно ответил Ли.

      Москва

      – Как потерял? – раздраженно спросил по телефону коренастый мужчина в очках.

      – Меня джип подрезал, – нервно ответил мужчина, – и чуть было меня из тачки не вытащили и харю не начистили. Хорошо, патрульная машина мимо ехала. Инспектора и вмешались.

      – Пижон, – презрительно буркнул коренастый. Выключив телефон, тут же набрал номер.

      – Да, – ответил Оховенко.

      – Мы их потеряли, – сообщил коренастый. – Да, парень был с Марковским.

      – Я должен знать, где они.

      – Постараюсь выяснить.

      – Ну что, дорогой, – улыбаясь, посмотрел на Евгения Яков Борисович, – готов к перелету в другую жизнь?

      – Готов. – Женя тяжело вздохнул.

      – Вздыхаешь, будто идешь на виселицу. Если не хочешь…

      – Скажу честно, Яков Борисович, мне страшно. Я же привык ходить по асфальту и ездить на машине.

      – Это закончилось, мальчик, начинается новая жизнь.

      – Уважаемые пассажиры… – раздался приятный женский голос.

      – Ну вот, – тихо проговорил Яков Борисович. – Это и есть приглашение в новую жизнь.