Дверь скользнула в сторону, повеяло свежестью и тонким ароматом цветов. Раздавался многоголосый птичий щебет, в воздухе звучала приятная музыка.

      Просыпаясь сегодня утром на жесткой койке в четвертом бараке, я и не думал, что буду ужинать в кафетерии норильского хаба люкс-уровня. Видя наше недоумение, Тро кратко разъяснил – по протекции Красноярска, не скупившегося на представительские расходы при заключении с Орбиталью сделок на энергопоставки, хаб-клиентелы Сибири предоставили спейсерам жилые ячейки повышенной комфортности в каждом полисе Республики. Правда, до этого дня орбитальщики были в Нориле нечастыми гостями, и оперсервов НорильХаба застало врасплох пожелание Тро разместить весь навербованный им в Талнахском лагере состав.

      Так или иначе, а они с этим справились. Причем не распихивая нас по стандартным гробикам временного проживания, а расселив по полноценным элитным комнатам, по одной на человека, с умной кроватью, активными обоями и – о чудо – душевой с ненормированным расходом воды! Даже Тро, похоже, не ожидал такой роскоши, а ошеломленное выражение на наших лицах его повеселило.

      Я шел вдоль опоясывающей колодец террасы, вглядываясь в идущих навстречу людей. В таких заведениях селились немногочисленные администраторы полисов и клиентел, чья работа вынуждала их к частым перемещениям из полиса в полис – публика, как правило, небедная. Это заметно было по щегольским гарнитурам, по то и дело взблескивавшим в свете стен инфокольцам на пальцах и серьгам в ушах, по модной расцветке волос и глаз, даже по орнаментированным вставкам на повседневной униформе. Стены оплетали вьющиеся лилии, за прозрачной панелью в центре кафетерия располагался большой сукцесс-сад, откуда и доносилось птичье пение. Уровнем ниже виднелась прогулочная терраса, на которую выходили ярко светящиеся витрины, а посреди шло выступление эрзац-театра, собравшее небольшую кучку народа. Актеры, движущиеся среди невидимых без очков активной среды декораций, производили странное впечатление. Цокая опорами, пробежал мул с чемоданом в креплениях.

      Из-за столиков на меня косились, и хотя я понимал, что бояться мне нечего, все же внутренне нервничал. В прежней тюменской жизни, очутись я в таком месте – и ближайший монитор поспешил бы проверить мой айдим на взлом, чтобы выяснить, как