Гоп-стоп, битте!. Георгий Хлусевич
Читать онлайн книгу.
запеченных в духовке свиных лыток с тушеной капустой.
Он, возможно, и восстановил бы утраченное гастрономическое ощущение, глотая отдающую посудной тряпкой кислую баланду, но всмотрелся повнимательней в содержимое алюминиевой миски и обнаружил, что серо-черный комочек – не перец.
У перца не должно быть ног и крылышек. Нишьт гут!
Михаэль не знал, как нужно вести себя в подобных случаях. Не потому, что позабыл азы этикета. Это было бы очень даже кстати – позабыть немецкий больничный сервис, уровень медицинской помощи, организацию буржуазного здравоохранения и правила поведения в обществе развитого капитализма. Иначе он просто умер бы от огорчения, вспомнив, например, как в больнице Мариенворт, где дедушке завязывали бантики на геморрагических узлах в интересном месте, он своими глазами видел на стене палаты недельное меню из четырех блюд на каждый обед.
А если бы он вспомнил, какой первый вопрос задают поступающим на стационарное лечение в клинике Диакони (дедушке там оперировали простату), прежде чем умереть от досады, он покалечил бы весь обслуживающий персонал. Ну, пусть не покалечил – это слишком, а максимально громко поведал бы окружающим, что в клинике Diakonie, как, впрочем, и во всех других больничных стационарах, интересуются в первую очередь вероисповеданием пациента, дабы, упаси Господи, не накормить нечаянно свининой ортодоксального иудея или правоверного мусульманина.
А надоедливых диетологов он и вспоминать бы не захотел, поскольку достали дедушку вопросами: «Сколько булочек он желал бы иметь на завтрак». Как будто бы они не знают, что старый кавалерист не употребляет сдобу по принципиальным соображениям.
Пшеничные булочки вызывали у деда непробиваемый запор.
Михаэль отодвинул от себя миску, встал из-за стола и направился к выходу.
– Сядь на место, идиот, – приказал высокий, странно узкоплечий санитар Хидякин.
В раннем детстве Хидякин был белобрыс и бледнокож. Он мечтал о бронзовом загаре, но из-за недостатка меланина его неоднократно облезшая кожа к концу лета приобретала мясной цвет. Ежедневное посещение солярия зимой тоже не приносило желаемых результатов. Худое тело упорно отторгало ультрафиолетовые лучи, но лицо охотно воспринимало обедненный спектр и становилось странно желтым, как у больного гепатитом.
Он – студент-медик – так комплексовал по поводу своего телосложения и цвета лица, что сам не заметил, как от зависти к нормально сложенным стал мизантропом.
Будущий доктор упорно пытался накачать мышцы – не получилось, и тогда он возненавидел всех мускулистых. Плохо сложенных ненавидел еще больше, потому что они своим видом напоминали ему о его физическом недостатке.
Желтолицый втайне мечтал доказать всему человечеству, дескать, худой, да посильнее вас коренастых буду. Мечтал и отрабатывал удары на душевнобольных.
Бил не всех, но все знали, что он может сильно ушибить каждого, а если и не ушибить, то пребольно ткнуть длинным ключом под ребра. Весь ужас состоял в том,