Культурный разговор: эссе, заметки и беседы. Татьяна Москвина
Читать онлайн книгу.
не ругалось. Новостью является только то, что за фильмы, не заключающие в себе почти ничего, кроме жизни телесного низа, нынче отваливают «серебряных Георгиев».
В начале картины мы видим поблекшую девушку с огромной копной дредов чуть не до колен. Она отчаянно курит, сидит в чате и проверяет тетрадки – перед нами молодая учительница русского языка. На вопрос, где бывают учительницы с дредами до колен, ответ очевиден – в «школе» имени В.Г.Германики. Но до школы наша учительница так и не дошла. Приглашенная на ночную тусовку художников, учительница встречает там пьяного юношу и затягивается в его непростую судьбу.
Молодой человек, чьего лица из-за выдающейся режиссуры и операторского мастерства мы так и не увидим (зато увидим его маленький половой орган крупным планом), беспрерывно хлещет водку и что-то малюет на холсте. Он, конечно, не живописец (ни живописью, ни любовью в пьяном виде как следует не займешься), но и не «актуальный художник» – что-то на его картинках все-таки изображено. Мужественная учительница, томимая жаждой любви, силой своего чувства доводит начатый было жалкий половой акт до финала (все крупным планом). Но бедный юноша болен, попадает в больницу, и на операцию нужны деньги. Это, конечно, дико оригинальный сценарный прием – трудно вспомнить мыльные оперы, где его бы не было. Девушка решает пойти путем юноши – выхлебывает бутылку водки, малюет картинки и – о радость! – продает их на толкучке. Однако деньги не нужны, юноша выздоровел, вероятно, оттого, что вовремя принял добрую порцию собственной урины, нацедив ее в стаканчик (всё крупным планом).
Но недолго длилась алкогольная идиллия продвинутой молодежи – когда парочка заявилась вновь на тусовку художников, юноша решил вставить упомянутый орган в фигуру первой попавшейся девицы. Учительница в отчаянии несется домой. Юноша бежит за ней, время от времени падая на дорогу и попеременно вопя то «Я тебя люблю», то «Пошла на …». Тут начинается компьютерная анимация – по лесу мчатся волки, преображенная героиня в белом платье летит за ними. Громко поют классики рока – «Пикник» и «Агата Кристи». Вернувшись домой, учительница берет небольшой холст, неуверенно окунает пальцы в белила и начинает что-то осторожно мазать по краю. Судя по всему, родился новый творец!
Видимо, потеряв за время работы над телесериалами чувство художественного времени, Германика растягивает действие (точнее, отсутствие действия) на 115 минут, тогда как происходящее отлично бы уместилось в 20–25. Дрожащей камеры, как бы имитирующей любительские съемки, в этом фильме несколько меньше, чем в предыдущих опусах Германики. Умственное ничтожество героев, фирменный знак творчества Германики, осталось прежним, но вот в нравственном отношении есть сдвиг – героиня фильма трогательно любит своего алконавта и пытается его спасти. Когда нам показывают скорчившуюся на диване жалкую фигурку этого спившегося ребенка в разных носочках, ясно, что взгляд автора тоже полон гуманизма, добытого трудным путем.
Название картины («Да и Да») отсылает нас к дадаизму, художественному