Я так люблю тебя,

      Что в час, когда растаю,

      Когда взлечу – свободно и легко,

      Я ветру твоё имя доверяю.

      А птицам белым

      Мой последний стон.

      Закрыть глаза и не смотреть

      Закрыть глаза и не смотреть.

      И пусть меня снега заносят.

      Пусть в этой снежной тишине,

      Я позабуду мысли, строчки.

      Я позабуду о тебе.

      Я разучусь писать и думать.

      Я разучусь во сне летать.

      И в этом сладостном безумье,

      Я перестану счастье ждать.

      Мне больше не страшна простуда,

      И грусть с печалью – не страшны.

      Я больше вспоминать не буду,

      Что это небо для любви.

      Закрыть глаза и не смотреть.

      И пусть меня снега заносят.

      И даже если ты, попросишь.

      Я больше не хочу смотреть.

      Я так люблю тебя, но странною любовью

      Я так люблю тебя, но странною любовью.

      Как ветер любит трав седых – волну.

      Как листопады любит – осень,

      И дарит грусть холодному дождю.

      Я так люблю тебя, но странною любовью.

      И чувства эти, словно невпопад,

      Я разбросаю гневно, шумно, вздорно.

      А осень бросит удивлённый взгляд.

      И мне порой нисколько не обидно, что ночи – страсть,

      Ты даришь, но не мне.

      Но я готова всё принять, как данность,

      И эту ревность не всплакну во сне.

      Я так люблю тебя, но странною любовью.

      Любя других, и теша их собой,

      Я понимаю, что такое – больно,

      И вытираю слёзы рукавом.

      Я так люблю тебя, но странною любовью.

      Бываю я в любви растерянной и скромной,

      Но только стоит взгляд твой различить,

      Я таю, словно лёд, предутренний и ломкий,

      Себя – тобой пытаясь насладить.

      Дотронуться рукою можно

      Дотронуться рукою – можно.

      Но только очень осторожно,

      Чтобы случайно не спугнуть.

      Чтоб не обидеть ненароком,

      Не тронуть струн его души.

      Сказать ему возможно много,

      Ты только чувства не проси.

      Тихонько, на твоей ладони

      Он будет сладко есть и пить.

      Ему не надо слишком много,

      Но надо всё ему простить.

      В холодном сердце, без истерик,

      Ещё храня желанья – впрок,

      Он проживает жизнь в потерях,

      Не замечая этих строк.

      В другом, соседнем измеренье,

      В гирляндах праздничных витрин

      Он не заметил то мгновенье,

      Когда в ладони угодил.

      И хорохорясь, и взлетая,

      Но, не решаясь – далеко,

      Он до конца ещё не знает,

      Что