Тамбовское восстание (1920—1921 гг.). «Антоновщина». Петр Алешкин
Читать онлайн книгу.
стараний об этом проявлено не было ввиду полной уверенности в бесполезности таких стараний, а просто, как всегда, были вывешены об этом объявления на входных дверях волостного и сельского советов».
А. Л. Окнинский приводил рассуждения одного подгорнского крестьянина из середняков, по его оценке толкового человека, о том, почему никто не идет в коммуну, несмотря на выгодность в земельном отношении. Этот крестьянин сказал ему следующее: «Камуна энта совсем дело не подходящее. Ведь энто что значит? Ведь энто значит все, что у кажного есть в хозяйстве вали в общий как бы котел: и лошадей, и коров, и овец и всю протчую живность; и сохи, и бороны, и телеги, и хомуты, и все, и все. У меня, к примеру, лошадь по-прежнему стоит 150 рублей, а у другого всего 75; у меня коров три и все хорошие, а у другого одна и то плохонькая; у меня две телеги и колеса у них с железными ободьями; я сам работник умелый и старатель, а другой никудышный. И так во всем. И получится потом из всего энтаго похлебка, которой не расхлебаешь».66
Правильные слова и рассуждения бывалого крестьянина. Но они расходились с политикой государства и компартии.
В данном случае представляют исследовательский интерес материалы архива партии социалистов—революционеров за 1919—1920 годы, приведенные в книге М. Капустина. Двухгодичный опыт по строительству государственного социалистического сельского хозяйства принес печальные результаты. В Тамбовской губернии около 40 тыс. десятин бывшей помещичьей земли были отданы под советское хозяйство. На этих государственных фермах работали не только их собственные рабочие (около 30 тыс. человек), но и насильно мобилизованные крестьяне. Хотя В. И. Ленин и другие большевистские лидеры многократно и публично заявляли, что Советская власть решила не прибегать к принудительному труду для обработки земель государственных хозяйств, насильственная мобилизация проводилась в неограниченных масштабах. Но даже при всех этих чрезвычайных мерах сельское хозяйство не только не является образцом для подражания, но и иллюстрирует развал и разорение деревни.
Эти заключения подкрепляются конкретными фактами. Урожай 1919 года был оставлен под снегом, без присмотра, в скирдах, уничтожался грызунами на ссыпных пунктах и в амбарах. Большая часть скота в советских хозяйствах страдала от болезней и гибла в огромных количествах. Многие поля находились в запустении. В итоге деятельность этих ферм сводится к нулю. Советские хозяйства Тамбовской губернии к концу сельскохозяйственного года не только ничего не дали государству, но обратились к продорганам с просьбой заполучить 2 млн пудов корма для скота и людей. Всю зиму крестьяне под угрозой реквизиции были обязаны обеспечивать из своего скудного запаса корм для рабочего скота советских хозяйств. В 1920 году поля совхозов были вспаханы и засеяны большей частью с помощью принудительного труда дезертиров и крестьян, которых силой оружия
Окнинский А. Л. Два года среди крестьян. Рига. 1936. С. 216—217.