Жизнь языка: Памяти М. В. Панова. Сборник статей
Читать онлайн книгу.
литературы и языка имеет свой небольшой штат, и там в какое-то время собралось несколько лиц с украинскими фамилиями. Я не помню, но, предположим, Ефименко, Алексеенко, Протченко. Реформатский пошутил: «Все эти из Отделения: Ефименко, Алексеенко, Протченко и Томуподобенко» (смеются с З.).
П.: Протченко – это протчий…
З.: Да-да-да.
П.:…и тому подобный. Ну, вот я, пожалуй, сказал все, что я хотел сказать о Викторе Владимировиче как о человеке. Об ученом говорить можно много, но это не только я могу сказать, а всякий. Но Виктор Владимирович был и очень упорный человек. Вот когда я говорил «Этюды о стиле Гоголя», он… это я уже о науке… он показал, как из самой литературы вырастают определенные передвижки, создание шедевров. Ну, и вот на эту же тему. Последняя его книга посвящена опять этой же теме. Он взял сюжет: девушка приняла своего любовника, а в это время кто-то пришел, она его положила под матрац в постель, и он задохнулся, и вот она мучается, как же быть, труп ее мучает[?]. И этот сюжет взяли опять-таки в низовой литературе очень многие писатели, и он исследовал в последней своей работе, как менялся с течением времени и в разные стилистические эпохи этот сюжет. И он как-то даже ко мне шутливо обратился: «Михаил Викторович, нет ли у вас какого-нибудь на примете произведения с таким сюжетом?» Ну, шутливо.
З.: А можно я несколько слов скажу? Говорят… вот, в частности, в книге «Воспоминания об Анне Ахматовой» – там есть такая у кого-то реплика, что Виноградов был то ли сердитый, то ли недобрый, злой. Вот все-таки он человек был в сильной степени добрый и справедливый к людям. Я просто какие-то мелочи приведу. Ну, например, когда они с Надеждой Матвеевной жили на углу Арбата, ну, там, где дом Моссельпрома, – вот вы знаете этот дом?
Т.: Да.
З.:…последние свои годы, а там дежурил постовой на углу, и очень часто его приглашали что-нибудь поесть или Надежда Матвеевна выносила [ему еду]… вот человек замерзает, стоит зимой там. И Виктор Владимирович всегда старался помочь, кому мог и чем мог. Я одно время была при нем замдиректора, тоже вот согласилась из любви к учителю, и, может быть, года три я была при нем замдиректора (как раз рядом с Протченко, поэтому мне было видно, какой Протченко), так вот Виктор Владимирович мог острить, он мог сказать очень язвительно, например, я не буду говорить, о ком, но он про некоторых так говорил: «Ну, эта заведующая столовой. Разве она может?…»
П.: Кто-кто?
З.: Не буду говорить, кто. «Эта заведующая столовой. Ну, разве она может написать интересное лингвистическое исследование?» Вот такие у него были язвительные оценки. Но он никогда не делал несправедливых поступков. Он брал на работу, он, значит, платил… давал, если нужно, там, какие-то премии, помогал. Даже вот один я помню факт. У нас в секторе, которым заведовала Шведова, готовили сборник, и одна сотрудница написала довольно плохую статью. Обсуждалось, значит, печатать или нет, и Виктор Владимирович сказал: «Надо печатать. У нее муж умер». Понимаете? «У нее муж умер».
П.: Да!
З.: «Надо печатать. У нее муж умер». То есть, ну, вот, нельзя… мне кажется, считать его злым человеком никак нельзя, он действительно любил сказать остро и, так сказать…
П.: Но вот при