Мой любимый пират. Повести. Евгений Кремнёв
Читать онлайн книгу.
Не старайся, придурок, пока сама не захочу!..
Потом она впервые увидела бывшего любимого напившимся. Уже в самом конце вечера. В обнимку с ясноглазой он топтался у самой сцены в пародии медленного танца и подмигивал поющей Наташе из-за плеча ничего не подозревавшей девушки. Сюрреалистическая наглость его поведения взбесила певицу.
По сошествии со сцены, она хлопнула два бокала шампанского (впервые с добеременных времен) и через пару минут почувствовала себя готовой к подвигам. По пути к подпиравшему колонну наглецу, она была перехвачена Пахой.
– Потанцуем? – сказал он вкрадчиво, увлекая ее в тесноту качавшихся тел.
Ясноглазая, доверившая пьяного Серёжу колонне, танцевала в обнимку с женихом и невестой с округлившимся животом. На глазах у девушки были слезы счастья. … – Я так люблю детей!.. Прям, аж не могу!.. – донеслось до Наташи.
Паха прижимался, шептал на ухо какую-то дребедень. Она не слушала.
Ясноглазая, тем временем, оставила молодоженов, отлепила Сережу от колонны и заботливо потащила к выходу, Наташа так вжалась в Паху, так теранулась бугорком, что тот завелся с пол-оборота, зашептал, уговаривая. – Ты – полный вперед! Поехали ко мне! Поехали! Ну!..
– Ко мне! – возразила она. – Подожди…
Вернувшись с сумочкой, они повлекла его к выходу, где только что скрылись бывший любовник и его заботливый буксир.
Они настигли их в холле. Серёжа вяло ответил на Пахину прощальную отмашку и проводил их недоуменным взглядом, доставив Наташе несколько секунд мстительного удовольствия.
…Паха у нее был первым после Сережи. Поначалу было даже больно. Потом сносно. А затем даже хорошо. Во время диванной качки шампанское выветрилось. У него были неприятно-мокрые губы и грубые жёсткие пальцы, не умевшие ласкать… Она выставила его в полвторого ночи, ссылаясь на маму, которая вот-вот с ночного поезда…
Недели через полторы, когда грязь осела и подернулась ряской забвения, Паха заявился в кабак и стал доставать, считая, что уж коли она разок раздвинула для него ноги, то теперь обязана это делать и впредь. Она послала его. Он исчез. Потом заявился еще раз и вновь ушел ни с чем. И вот – опять!.. Подловил её на лестнице чёрного входа Дворца молодёжи, куда она забежала за забытыми нотами.
Она стояла, спиной прислонясь к ядовито-зеленой панели, левой рукой придерживала сумочку, прижатую к животу, в отставленной правой дымила сигарета. – Так что тебе нужно? – сказала она и затянулась, задрав подбородок.
– Буд-то не знаешь, – мрачно откликнулся Паха, стоявший напротив.
– Нет, не знаю. Скажи.
Склонив голову набок, она пальцем постучала по кончику сигареты. – Ну-ну, говори. Я слушаю,
– Брось ты дурочку из себя строить!
– Я хочу, чтобы ты словами назвал, что ты от меня хочешь. Очень интересно.
Паха, утомленный бабьей тупостью, тяжко вздохнул и нараспев и безразличным