Как в увязшую тину любовь затащила,

      Где на грязях лечебных он язву лечил,

      Минеральной водичкой так круто поила,

      Что друг мой от усердья её перепил.

      Советы нужны, пока нужен ты сам,

      И вот он пошёл за советом.

      Ложитесь, сказала, таблеточку дам,

      Лежать так пришлось до рассвета.

      Заблудшей овечке блудить захотелось,

      Козлу пощипать лепестки,

      И воздухом горным всё так завертелось,

      Что больше хотелось любви.

      За каждым кустом воспалялись от страсти,

      В пещерах дышали огнём,

      И не было пары видней и прекрасней

      За тысяча вёрст кругом.

      Уже организм заблокировал язву

      И вывел накопленный шлак,

      Но думал герой, по горло увязнув,

      Какой же он всё ж дурак.

      И утром последним, ни с кем не прощаясь,

      У дерева выломав сук,

      С вещами по склону горы пробираясь,

      Резко рванул на Машук.

      Я у Бога прошу окончания лета

      С его адской жарой, что взрывает сердца.

      Где под крики сирен чья-то песенка спета,

      По земному проспекту уносясь в никуда.

      Горемычный народ, как в авоську большую,

      Свои души сложил с именами людскими

      И безменом на вес духоту городскую

      Принимает в таблетках горстями любыми.

      Только ветер, как пьяный, с одышкой тяжёлой

      За бугром притаился в густых облаках,

      Чтобы кинуться с воем, вдвоём с непогодой,

      На авоську, что виснет на пыльных кустах,

      Где уже уложили с ответом взаимным

      Разорвавшие в пекле на клочья сердца,

      И на мраморе светлом с пристуком фамильным

      Уже выбиты все имена.

      Всё-таки услышал, но поздно.

      Километры.

      Города.

      Небо, звёзды,

      Космос,