Демон. Книга первая. Виталий Вавикин
Читать онлайн книгу.
наверх, я покажу тебе веранду, – предложил Денис.
Старый ковер на лестнице заглушил звуки шагов.
– Здесь несколько спален и, кажется, три детских, – сказал Денис.
– Три детских?! – удивилась Светлана. – Придется уговаривать мужа родить еще одного ребенка.
– Придется.
Открыв очередную дверь, Денис вышел на веранду. В огромных, начинавшихся от пола окнах зияла тьма.
– Их все можно открыть? – спросила Светлана.
– Можно, – Денис подошел к Светлане чуть ближе. – Здесь еще четыре спальни с собственным санузлом, – он помолчал и добавил, – В этом доме должно жить много людей.
– Так оно и будет, – Светлана заглянула ему в глаза. – Ты не против, если мы посмотрим эти спальни?
– Нет, – Денис вышел в коридор, пытаясь вспомнить, в какой комнате были совершены убийства, и выбрать другую. – По-моему, здесь жил приемный сын Мольбрантов, – он открыл дверь, нащупал выключатель и лишь потом прошел внутрь.
– Какая большая! – Светлана уже давно перестала скупиться на эмоции.
– В этом доме все большое, – Денис указал на дверь в ванную. – Кажется, там даже есть биде.
– Биде? – Светлана смущенно улыбнулась. – Забавно, – она остановилась, чувствуя на затылке внимательный взгляд Дениса. – Покажешь мне остальные спальни? – не поворачиваясь, спросила она.
– Они все похожи на эту.
– Правда?
– Можешь посмотреть, если не веришь.
– Я верю, – Светлана безуспешно пыталась побороть волнение.
– Можно я выключу свет? – спросил Денис.
– Да.
Щелкнул выключатель. Комната погрузилась в полумрак.
– Тебе понравился дом?
– Да. Очень.
Светлана заглянула Денису в глаза. Он обнял ее за талию.
– Это ничего не изменит, – предупредила она. – Договор между нами останется в силе…
Заточенный в особняке Мольбрантов узник молча наблюдал за их поцелуем. Его мертвенно-бледные глаза прорезали темноту комнаты, дома, темницы. Его темницы. Но темница никогда не опустеет. Жизнь неизбежно будет тянуться сюда, в этот особняк, наполняя его былым великолепием, которое свело с ума так много людей…
Невидимый узник вспоминал. Три года одиночества не имели ценности для того, кто мерит свою жизнь столетиями. Воспоминаний было слишком много. Жизнь, которая уже никогда не станет прежней. Слишком долгая жизнь, чтобы за три года успеть привыкнуть к новой роли.
Сквозь узкие губы узника вырвался тяжелый вздох. Ничто не станет, как прежде. Костлявые обрубки оторванных крыльев вздрогнули. Прошло слишком мало времени, чтобы на этом месте остались лишь уродливые шрамы и узник смог забыть, кем он был до того, как осмелился переступить запретную грань. Но пути назад не было.
У него забрали его природу, но оставили инстинкты, чувство предназначения. И он все еще не раскаивался в содеянном. Нет. Продолжая наблюдать за незваными гостями, узник пытался привыкнуть к своей новой роли и, возможно, научиться