Там древо по воде плывет,

      На нем с десяток трупов,

      И зверь морской, урча, жует

      Зеленых, да раздутых.

      Все это трудно передать,

      Вода всё прибывала —

      Её земля, родная мать

      Из недр своих рождала.

      Рождались, множились ключи,

      Вода рвалась фонтаном,

      То холодны, то горячи,

      То в бок струя, то – прямо.

      И камень ноздреватым стал

      И мягкий, словно губка,

      Огонь и тот водою стал,

      Вулканы, словно трубки.

      Вода из них потоком бьёт,

      Струя на сотни метров,

      Лодчонка утлая плывёт,

      Борта надежны крепки.

      Но, вот удар, ещё сильней,

      Она перевернулась.

      И все, кто находились в ней,

      В потоке захлебнулись.

      Бежит, спасается живое,

      Не скрыться от воды.

      Кричат, визжат, мычат и воют

      В предчувствии беды.

      Настиг, схватил и завертел,

      Предсмертный крик и вой,

      И миллионы мертвых тел

      Несутся под водой.

      И ветер воет и несёт,

      Срывает пену с волн,

      Песнь бури гордую поёт —

      Собой доволен он.

      Громы гремят, слепящий свет

      И мрак, тяжёлый влажный,

      Была гора, её уж нет,

      Был горный пик, он сглажен.

      Гирляндой люди сплетены,

      Теряют дух и силы,

      Стояли наверху стены,

      Водою всех их смыло.

      Напор потока так силён,

      Деревья рвёт и валит,

      Вот смыт горы огромный

      склон,

      Накрыло пенным валом.

      Там видится скопленье тел,

      Вода ревёт, клокочет,

      Там глаз огромный заблестел —

      Левиафан хохочет:

      Огромная раскрыта пасть,

      В ней зубы, словно пилы;

      Наелся тел людских он всласть,

      Передохнуть нет силы.

      Чуть стихли громы, всё плывёт,

      Мир тонет понемногу,

      Глас слышит тонущий народ

      Разгневанного Бога.

      Отсвет воды багрово красный,

      Сквозь тучи лик светила.

      В пучине сгинул мир

      прекрасный,

      Краса ушла, что была.

      Библейского потопа факт

      Приемлю, без разбора,

      Но соблюдая должный такт,

      Коснусь лишь приговора.

      Что он суров, тут спора нет,

      Был вызван вспышкой гнева.

      Но на земле оставил след,

      Тому есть тьма примеров.

      Бог справедлив, хоть и суров,

      Нам не уйти от суда,

      Но мы, – поклясться я готов, —

      Страдаем вновь от блуда.