Разрушительная красота (сборник). Евгения Михайлова
Читать онлайн книгу.Побежала к костру. Села так близко, что пламя дышало ей прямо в лицо. Выпила из рук Виктора большой бокал шампанского, специально для нее, остальное люди допили просто из горла по очереди. Потом он ее кормил красной икрой из десертной ложки. Все делалось театрально и значительно. Люди хотели спектакль, они его получали. Все смотрели, все веселились, комментировали. Володя продолжал рассказывать что-то Диме, говорил обстоятельно своим красивым баритоном. А Лену только сейчас, в сухости и относительном тепле, догнала трясучка. Зуб на зуб не попадал.
– Понимаешь, Вовик, в чем твоя беда, – заключил Дима. – В твоей голове помещается столько всяких пустячков, что главное уплывает, как рыбка под льдину.
От этой фразы, которая у Димы, может, ничего и не значила, все как-то затихли. А может, и значила. Он был умный шутник.
– Не могу не согласиться, – улыбнулся Володя и обратился к Лене: – Лена, ты вся дрожишь. А у меня в машине теплый плед. Пошли?
И она пошла. Машины стояли довольно далеко от костра. Но тот, кто хотел, наверняка увидел, как он целовал ее посиневшие от холода губы. И те, которые ничего не видели, могли догадаться, что его нежные, влюбленные и потому безошибочно точные, властные руки нашли ее всю под пледом, свитером и джинсами. А лицо его было по-прежнему несчастным, трагическим.
– Что же ты творишь? Что же ты убегаешь от меня? Уплываешь. Я погибаю.
Так началось ее счастье, ее беды, кошмар, смысл и немыслимый плен, из которого она иногда в мыслях уплывала в голубую лагуну. Потому и дочь у нее – Марина, морская… Вот она зашевелилась. Надо вскакивать, кормить, одевать, гулять.
Им повезло. На школьный двор пришла степенная пара уток, совершенно непонятно, откуда. Ближайший парк и водоем довольно далеко. Но утки шагали враскачку и недовольно поглядывали на зевак за решеткой: «Дикари какие-то. Не видели, как муж и жена прогуливаются». Маринка тянула к ним ручки. А уж когда на ближайшем дереве запрыгали, закружились, заигрались маленькие белки, тоже вдруг откуда-то переселившиеся в их район, она засмеялась, запрокидывая назад головку с каштановыми кудрями. Смешливая. Как Лена когда-то.
Домой Лена шла очень медленно. Уже смеркалось. Она несла себя осторожно, как хрустальную, потому что на ней висело, щебетало, набиралось воздуха, сил и радости такое богатство… Больше у них нет никого.
…В тот май через несколько дней вновь вернулось тепло. Володя перехватил ее в коридоре после «летучки», задержал за руку, сказал:
– Я освобожусь через час. Мы уезжаем.
Было два часа дня. Они вышли из тусклого помещения сразу на сверкающую другую планету. Лена подняла голову и посмотрела на солнце, чтобы запомнить его. Она никогда не щурилась от солнечных лучей. Они сели в его машину, и он смахнул с ее колена родинку, как муху. Они ехали с чужими ключами в чужую квартиру. И Лена понимала, почему они ушли так рано. Он должен вовремя вернуться домой – к жене и сыну. Они его ждут.
Ту квартиру она не помнит. Они там сошли с ума. Нереально