Самые знаменитые расследования Шерлока Холмса. Артур Конан Дойл
Читать онлайн книгу.
хотя бы на один мой шиллинг. И все-таки что могло случиться и почему он не написал? Ах, при одной мысли об этом я просто с ума схожу и всю ночь напролет не смыкаю глаз. – Она вытащила из муфты носовой платочек и, прижав его к губам, громко зарыдала.
– Для вас я возьмусь за это дело, – сказал Холмс, вставая, – и не сомневаюсь, что мы получим тот или иной конкретный результат. Возложите бремя на меня и постарайтесь больше об этом не думать. А главное, постарайтесь, чтобы мистер Хосмер Ангел исчез из вашей памяти, как он исчез из вашей жизни.
– Значит, вы полагаете, что я больше никогда его не увижу?
– Боюсь, что нет.
– Но что же с ним произошло?
– Поиски ответа на этот вопрос предоставьте мне. Я хотел бы получить точное описание его наружности, а также те его письма, которые вы могли бы оставить тут.
– Я дала объявление о нем в субботнем номере «Кроникл», – сказала мисс Сазерленд. – Вот оно, а также четыре его письма.
– Благодарю вас. И ваш адрес?
– Тридцать один, Лайон-плейс, Кэмберуэлл.
– Адреса мистера Ангела, насколько я понял, у вас никогда не было. А фирма, где служит ваш отец?
– Он коммивояжер «Уэстхауса и Марбенкса», крупнейших импортеров кларета с конторой на Фенчерч-стрит.
– Благодарю вас. Вы изложили все очень четко. Письма положите сюда и помните совет, который я вам дал. Пусть случившееся останется под семью замками, не допустите, чтобы оно повлияло на вашу дальнейшую жизнь.
– Вы очень добры, мистер Холмс, но последовать вашему совету я не могу. Я буду верна Хосмеру. Он найдет меня прежней, когда вернется.
Вопреки нелепой шляпе и глуповатому лицу, в простодушной вере нашей посетительницы крылось возвышенное благородство, внушавшее уважение. Она положила сверточек с письмами и газетной вырезкой и удалилась, заверив нас, что сразу же приедет, чуть мы ее вызовем.
Шерлок Холмс несколько минут сидел молча, прижимая подушечки пальцев друг к другу, вытянув ноги перед собой и устремив взгляд в потолок. Затем взял с подставки лоснящуюся глиняную трубку, служившую ему своего рода советчицей, и, закурив ее, откинулся в кресле. Вокруг него вверх устремились, свиваясь в гирлянды, густые клубы сизого дыма, а его лицо приняло выражение глубокого покоя.
– Интересный предмет для изучения эта барышня, – заметил он. – Я нахожу ее много интереснее маленькой проблемы, с которой она столкнулась, кстати, весьма банальной. Если вы заглянете в мою картотеку, то найдете подобные случаи – в Андовере в семьдесят седьмом году и нечто сходное в Гааге в прошлом году. Но, как ни стара идея, одна-две детали мне внове. Впрочем, сама барышня весьма и весьма поучительна.
– Вы как будто узнали от нее много такого, что для меня осталось невидимым, – заметил я.
– Не невидимым, а нераспознанным, Ватсон. Вы не знали, что высматривать, и упустили все существенное. Мне так и не удалось убедить вас в важности рукавов, значимости ногтей на больших пальцах или решающих выводов, которые висят на шнурках