Марья Лусьева за границей. Александр Валентинович Амфитеатров
Читать онлайн книгу.
своих истеричках. У этой госпожи великолепное лицо. Но вот сейчас она отвернулась от нас почти в три четверти и говорит с желтоперою подругою, так что мы видим только ухо и щеку ее. Я уверен, по выражению лица подруги, что она говорит о нас, и краешек глаза ее, скосясь, как-то ухитряется видеть нас и непрерывно наблюдать…
Иван Терентьевич был прав, потому что, когда Матвей Ильич, сняв шляпу, обнаружил, что над весьма красивым и изящным лицом его красуется совсем не пышная шапка волос, которую обещали густые усы и бородка, а обыкновеннейшая бюрократическая лысина, то темно-зеленая дама в горностае быстро обернулась с выражением разочарования.
– Mais non, c'est pas lui, – долетело до русских ее восклицание – на французском языке и с очень хорошим произношением. – L'autre avait de beaux cheveux et celui-ci quoiqu'il ne soit pas mal du tout est tout de même chauve[16].
– Il aura p't'être régalé ses boucles aux médecins des malades ségrètes?[17] – захохотала желтоперая соседка, твердо, по-итальянски отчеканивая каждую гласную и употребляя вместо французских итальянские глаголы и прилагательные, но во французских формах.
Третья, с коричневым пером над угрюмым прямоугольным носом между двух вороньих глаз, подхватила, зюзюкая и цокая с беспощадным пьемонтским акцентом:
– Ce n'est pas d'après les cheveux qu'on reconnaît les hommes. Ils perdent leurs poils plus facilement que les fazzoletti[18].
– Особенно такие красавчики, – подхватила желтоперая. – Я бы охотно подцепила его на эту ночь.
Красавица в темно-зеленом туалете лениво подняла руку и покачала указательным пальцем в воздухе.
– Извините, синьорина, за мною право первенства.
– Эта Рина – ненасытная львица! – воскликнула желтоперая, притворяясь обиженною, но с лестью в голосе. – Всегда забирает себе самых лучших мужчин.
Но та, с вороньими глазами, вступилась:
– Надо быть справедливою. Во-первых, Рина его открыла и показала нам. Во-вторых, именно на нее пучат оба они свои глазищи.
– А, в-третьих, – сказала красивая Рина, – повторяю вам: этот лысый милашка необычайно похож на одного моего знакомого русского.
– Э, черт! – возразила желтоперая, – все гости на кого-нибудь похожи. Я всегда – всех и каждого – уверяю, что он – вылитый мой первый. Это им нравится, и многие раскошеливаются, дураки – так, дал бы mancia[19] пять лир, а глядишь – кладет десять. Они воображают, что волнуют меня… хо-хо!..
– Положим, взволновать тебя не трудно, – заметила вороноглазая. – Ты влюбчива, как колдунья.
Желтоперая засмеялась.
– Было бы в кого! Лысые красавчики не часто к нам приходят. Ах, грызи его кости! Он мне, в самом деле, нравится… Рина! уступи!
Темно-зеленая щеголиха Рина улыбнулась, обнаруживая очень свежие, прекрасной формы и, кажется, свои зубы.
– Ни за что.
– Ну, по дружбе?
– Именно по дружбе не уступлю. Сколько раз в месяц Чарлоне колотит тебя за то, что ты влюбляешься в своих гостей? Если ты поедешь с этим, то завтра поутру быть тебе битой.
Желтоперая возразила с меланхолическим шутовством: –
Нет, это не он… У того были превосходные волосы, а этот хотя и не дурен собой, но лысый
Быть может, он подарил свои кудри докторам секретных болезней?
Волосы не примета для мужчин. Они теряют свою шерсть легче, чем платки
Mancia, di buona mano – на чай, на водку, на булавки