Беглые в Новороссии (сборник). Григорий Петрович Данилевский
Читать онлайн книгу.
каменную ограду, а в стороне кирпичную, с фронтонами и под железною крышею, огромную овчарню. Вся усадьба, как видно, только что обзаводилась и напоминала скорее ирландскую или саксонскую ферму, чем украинский заднепровский хутор. Левенчук пришел прямо к панскому крыльцу, где уже дожидались другие. Вышел господин молоденький, с белокурыми усиками, франтовато одетый.
– Здравствуйте, ребята! – сказал он бойко, по-военному. – Много вас пришло?
– Шестьдесят, ваше высокоблагородие.
– И все больше нашего поля люди? – спросил и весело подмигнул полковник.
– Точно так.
Полковник, уверявший всех, что тот не хозяин, кто не вырос под крепкою командой и сам не выучился повелевать, умел-таки владеть приходящими к нему.
– Ну, милые люди, будьте же гостьми! Завтра сенокос за речкой; у кого пачпорта нет, тому цена – полтина ассигнациями в день; у кого есть – полтина серебром[9]. Ступайте в контору, выпейте по чарке водки и пока марш на ток молотить!..
– Рады стараться! – гаркнули пришедшие и пошли в контору, хваля ласковость и бойкость умелого господина.
Левенчук в конторе записался на месяц. Взволнованный и все еще в тумане от небывалой новой жизни, он очутился с хозяйским цепом в руках на току, стал постукивать по снопам, глянул в сторону и обомлел… Милороденко! Он глазам своим не верил. В какой-то дырявой нищенской свитке, с бледным испитым лицом и потускнелыми глазами, брошенный в шинке Лысой Ганны неделю назад, его вожак и товарищ был уже тут и так же тыкал цепом в снопы, в двух шагах от него. Улучив минуту, Харько поравнялся с ним и шепнул, подсмеиваясь и одновременно пугливо посматривая на него:
– А что, дяденька, и вы тут?
– Тут, – отвечал тот со вздохом и, тихо повернувши тусклые и испитые глаза за клуню, кивнул туда головой. Оттуда неслись хлопанья кнута и крики. Кого-то секли, а полковник, громко считая удары, приговаривал в антрактах наставления, то сердясь, то весело причитывая прибаутки.
– Кого это, дядюшка? – спросил пугливо Левенчук.
– Товарища там нашего одного; я угомонился, видишь ли, – а тот и сегодня пьян напился и барину здешнему нагрубил на работе, да и с приказчиком тут не поладил…
– Так и здесь, дядюшка, секут? Тут же мы на воле?
– Ох, и тут! Порядки эти и здесь заводятся, видишь! Давно я тут не был; ну, без меня оно так и стало. Да ты на то не смотри: полковник – добрый человек; отчего же и не посечь дурака, нашего брата? Хуже, как в стан[10] явит, а ты беглый!
– По чем же вы стали? – спросил Левенчук.
– По гривеннику…
– Отчего так мало?
– Среди недели, видишь ли, пришел и одежду еще хозяйскую занял. Что делать! И на это тут иные порядки на беглых стали. Прогорел я; ну, да авось поправимся скоро!
– Вы же толковали про мед да сало, дяденька? Где ж те горы и места, что кормят и поят вдоволь, и где та воля живет и сама промежду людьми ходит? И тут, как у нас на панщине!
– Э, подожди,
Серебряные деньги примерно в три с половиной раза дороже, чем ассигнации.
Один из полицейских участков в уезде.