Склонившись, ей в лицо

      Плеснул ручья водою.

      В мгновенье возвратясь,

      Еще не сознавая

      Меж тем и этим связь,

      В явь зренье выпростая,

      Отринула к скале,

      Так, словно гром ударил.

      От счастья глух и слеп,

      К трепещущему сари

      Он судорожно припал,

      Обвив вьюном объятья…

      Не сразу осознал,

      Что нечто изменяться

      В ней, в облике ее,

      Как осень красит ветку,

      Чуть тронув окоем,

      Чуть изменив подсветку,

      Вдруг стало. В этот миг,

      Из сердца вырывая

      Отчаяния крик,

      Еще пока живая,

      Прервав в смятенье мысль,

      Все больше каменея,

      Она взметнула ввысь

      Грудь, плечи, руки, шею!

      Он силился обнять

      (А нежность ускользала),

      Вернуть! В дыханье! Вспять!

      (А плоть отвердевала).

      Вот ей он по плечо…

      По пояс… по колено…

      И бьет руки мечом

      По камню ослеплено.

      Проклятья в небеса

      Летят остервенело —

      Но спят ее глаза,

      Скалою стало тело.

      ……………………

      Взор устремив в зенит,

      Он так и не заметил,

      Что не одни они,

      Что рядом кто-то третий

      Сквозь дымку проступил

      Осадком в мелком сите.

      Так, словно краску пил

      Невидимый спаситель.

      И вскоре, круг замкнув,

      Три яснооких жрицы

      Струили тишину

      Сквозь грусть в спокойных лицах.

      Три возраста в кольце

      Несли, как эстафету,

      Как бриллиант в ларце,

      Дитя в купели света.

      И старшая из них,

      Подняв над головою

      Младенца светлый лик,

      Той, кто была скалою,

      Вручила странный дар —

      Беспомощность живую,

      Освободив от чар

      Ту, каменно немую.