Напиши мне пару слов.

      Ты исчезнешь скоро в дымке.

      Подари мне пару снов,

      Разгони по венам льдинки.

      Пусть иллюзии пусты.

      Всё для нас давно не ново.

      Ты не ставь на мне кресты,

      Напиши хотя бы слово!

      Сочини, наври, сумей…

      Я домыслю, что мне надо.

      Гибкость талии твоей,

      Кожу цвета шоколада.

      Нежность ночи, сладость губ.

      Твой парфюм, что я пьянею.

      Все завистники умрут,

      Нарисуй – пусть обалдею.

      Я безумный и шальной.

      Напиши рецепт от страсти…

      Ты прости, что я такой,

      Неизвестной странной масти.

      Чёрно-белый Ангел… Собираю силы.

      Улыбаюсь тупо… Руку жму не тем.

      Увядают розы у твоей могилы,

      Из горла в сортире со слезами стен.

      Соскребаю копоть… Паутина всюду.

      Что ещё осталось? Градусом прибит.

      Проклинаю беса… Завтра… нет… не буду!

      Но болит зараза, всё-таки болит!

      Увядают розы… Выпадают строки,

      Где-то за спиною, на плече пером.

      Чёрно-белый Ангел, покажи истоки,

      Серебристой речки с изумрудным дном…

      Приезжай в мой заброшенный рай.

      Ароматы у ночи украв,

      Я налью тебе сказочный чай,

      Из туманов, дождинок и трав.

      Ты не слушай… Все сплетни стары.

      Про меня до сих пор много лгут.

      Покажу, где искрятся костры,

      Словно тихий волшебный салют.

      Мне мой Ангел, наверно, соврал.

      Твои письма он носит с собой.

      Я же пальцы все в кровь исписал,

      Не дождавшись ответа весной.

      Приезжай в мой заброшенный рай.

      Сиротеют рассветы без нас…

      Ничего не прошу… Приезжай!

      В мир бессвязных, разорванных фраз.

      Грустный клоун очень странен.

      Боль в глазах, а так… Улыбка.

      Грустный клоун кем-то ранен

      И спектакль его – Ошибка.

      Он годами носит маски,

      Он не помнит чьи-то лица.

      Сам себе он пишет сказки,

      Но чиста его страница.

      Грустный клоун не смеётся,

      А толпа вокруг хохочет.

      Грустный клоун остаётся,

      Но совсем