Я – убийца. Себастьян Фитцек
Читать онлайн книгу.
с изменениями кожи у якобы реинкарнированных детей.
– Сейчас я не понимаю. – Штерн попытался снова полностью сконцентрироваться на словах Симона. – Откуда ты тогда знал о трупе, если даже не видел его на приеме у доктора Тифензее?
– Ну, вообще-то я кое-что видел. Но лишь когда проснулся. Карина сказала, я проспал два часа. Я еще помню, как расстроился. Это ведь был мой день рождения, а на улице уже стемнело.
– И когда ты проснулся, появились эти страшные воспоминания?
– Не сразу. А когда сел в машину, и Карина спросила меня, как все прошло. Тут я ей и рассказал. Про картинки.
– Какие картинки?
– Те, что у меня в голове. Все очень размыто, словно в темноте. Как будто я вижу сон и вот-вот проснусь. Понимаешь, о чем я?
– Да, наверное. – Штерн знал, о чем говорил Симон, но его собственные сны наяву были не такими больными. Разве что он думал о Феликсе.
Симон повернул голову к окну и задумчиво посмотрел на улицу. Сначала Штерн решил, что ребенок потерял интерес к разговору и сейчас вытащит из тумбочки компьютерную игру. Но затем он увидел, что губы мальчика беззвучно шевелятся. Вероятно, Симон подбирал подходящие слова, чтобы лучше объяснить свои ощущения.
– Как-то раз в приюте мне велели поменять лампочку в подвале, – начал он тихо. – Никто из нас не хотел этого делать. Все мы боялись туда спускаться. Поэтому тянули спички, и жребий пал на меня. Было и правда жутко. С потолка на проводе свисала голая лампочка. Она напоминала теннисный мяч. С желтым налетом, покрывшаяся паутиной и слоем пыли. И она издавала странные звуки. Как Йонас. Это мой друг. Он умеет очень громко хрустеть пальцами. Так и лампочка – включалась и выключалась, и каждый раз слышался треск, как когда Йонас щелкает суставами, пока кто-нибудь из взрослых не начнет говорить о ревматизме, и тогда он прекращает.
Штерн не задавал никаких дополнительных вопросов и не перебивал Симона. При этом смотрел на собственные руки, которые непроизвольно сложились, как для молитвы.
– Когда я спустился в подвал, где сушилось белье, услышал громкий треск, и лампочка замигала. Включалась и выключалась. То ненадолго становилось светло, то вдруг снова все погружалось во тьму. Но даже когда было светло, я видел не все. Лампочка была слишком грязная. А так как она мигала, казалось, что все вокруг движется. Конечно, я знал: с одной стороны развешано постельное белье и полотенца. А с другой стоят корзины с нашими штанами и футболками. Но свет дрожал сильнее, чем я сам, и я боялся, что за простынями кто-то стоит и сейчас схватит меня. Тогда я был совсем маленький и от страха чуть не наделал в штаны.
Штерн приподнял брови и одновременно кивнул. С одной стороны, потому, что он мог понять страх мальчика. С другой – потому, что ему постепенно становилось понятно, что тот хотел этим сказать.
– Сейчас снова так? С картинками, которые ты видишь?
– Да. Когда я вспоминаю свою прошлую жизнь, это как в тот день в приюте. Я снова в подвале, и грязная лампа мигает.
Щелк.