Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо. Сергей Цветков
Читать онлайн книгу.
(княжить в Тмуторокань был послан другой Святославич – Роман). Всеволод последовал его примеру и утвердил за собой Владимир-Волынский, посадив там своего старшего сына Владимира Мономаха111 (как пишет последний в своем «Поучении», вспоминая свои юношеские походы: «То идох Переяславлю отцю, а по велице дни из Переяславля же Володимерю [Волынскому]…»). Если младшие Ярославичи и не выступили немедленно против Всеслава, то лишь потому, что их волости были страшно разорены недавним нашествием половцев. В этих условиях они предпочли дожидаться возвращения старшего брата с польской подмогой.
И все же кое-что из происходившего в Киеве в те дни попало на страницы древнерусских памятников. Так, в ряде новгородских летописей сохранилось известие о гибели в Киеве новгородского епископа Стефана от рук собственных холопов: «Поиде епископ новгородский Стефан к Киеву, и тамо свои холопи удавиша его» («Летописец новгородским церквам», конец XVI – начало XVII в.); «А Стефана в Киеве свои холопе удавишя» (Археографический список Новгородской Первой летописи младшего извода, XV в.). Событие это датировано 1068–1069 гг., и есть все основания приурочить его к тому времени, когда в Киеве княжил Всеслав. Вероятно, новгородский владыка приехал в Киев весной или летом 1068 г., после ареста полоцкого князя, для того чтобы обсудить с Изяславом вопрос о возвращении в Новгород похищенной из Святой Софии церковной утвари. Восстание 15 сентября и бегство Изяслава сделали епископа Стефана пленником полоцкого князя. Последний, возможно, и не давал прямого приказа расправиться со Стефаном; но даже если убийцы действовали по собственному почину, то, конечно, не без задней мысли, что смерть главного противника церковной самостоятельности Полоцка не будет чересчур неприятна Всеславу. Во всяком случае, отсутствие в новгородских памятниках какого-либо замечания о наказании преступных холопов само по себе достаточно выразительно характеризует отношение Всеслава к этому делу.
Еще один эпизод, по всей вероятности относящийся к этому времени, находим в Житии Феодосия Печерского (в составе пергаменного сборника Успенского монастыря, XII в.) и Киево-Печерском патерике, где он выделен в отдельный рассказ, озаглавленный «О прихождении разбойников». Суть его сводится к тому, что некие злодеи решили напасть на Печерский монастырь, перебить всю братию и забрать монастырские богатства, хранившиеся в церковных «полатях», но были остановлены произошедшим на их глазах чудом. Для нас интересно то обстоятельство, что эти «разбойники» – отнюдь не лихие люди с большой дороги. После неудачной попытки ограбления они возвращаются в свои «дома», а затем присылают к преподобному Феодосию депутацию во главе со «старейшиной», чтобы покаяться в преступном замысле. Очевидно, речь идет либо о жителях киевского Подола, либо о свободном населении окрестных сельских общин. Датировка этого происшествия довольно неопределенна – 1066–1074 гг.112 Но имеются веские основания полагать, что мысль о безнаказанном покушении