…Учителя на экзаменах хмурились и качали головами: сбивчивые ответы Ольги едва тянули на «троячок». Самой же ей было всё равно. Происшедшее между ней и Юрой настолько потрясло, настолько всколыхнуло её душу, что всё остальное стало мелким и незначительным.

      Кэтрин, недоумевая, кидала на неё участливые взгляды. Однажды осмелилась спросить:

      – Очень плохо?

      С Кэтрин за последние годы немного отдалились, ограничив общение школой и семейными праздниками: в жизни одной появился Юрий, в жизни другой – Макс. Тот самый, что когда-то написал на подаренной книге: «Кэтти – лучшая на свете».

      Двоюродные сёстры лишь изредка делились девичьими секретами, но по-прежнему могли, в случае необходимости, рассчитывать одна на другую. Может, сейчас был именно такой случай? О Юре Кэтрин, конечно же, знала, но в своё время расспросила Олю только о его музыкальных занятиях, считая нетактичным касаться «всякого другого»…

      И вот теперь Оля испытующе посмотрела в чёрные глаза Кэтрин. Спросила с запинкой:

      – Скажи, Макс тебе – близкий друг?

      – Да, друг.

      – Нет, ты не поняла… – Ольга замялась: как бы попонятнее выразиться, но без излишней откровенности?

      – Ну… вы с ним целуетесь… и всё остальное?

      Кажется, Кэтрин поняла.

      – Да, целуемся, – подтвердила не очень охотно.

      – И больше ничего?

      Похоже, Кэтрин начала уже возмущать неуместная настырность подруги. Но, очевидно, тут же сообразила, что дело не в праздном любопытстве.

      – Да. Больше ничего.

      Оля опустила голову. Ясно: делиться проблемами с Кэтрин не имеет смысла. Но ведь и не с мамой обсуждать такие вопросы. А разбившееся на две несовместимые части чувство к Юре так тяжело носить в себе…

      – Оля, тебе надо поговорить с папой. Ему по «телефону доверия» разные вопросы задают, – неожиданно подсказала Кэтрин.

      А ведь верно, Павел – психолог. Но – мыслимое ли дело рассказать ему о таком? Конечно, он свой, и уж наверняка разбирается… А измотанная душа устала ждать хоть какой-то помощи.