Москва слезам не верит (сборник). Валентин Константинович Черных
Читать онлайн книгу.
без помощи директора. Некоторые для самоутверждения, чтобы сказать в цехе, что он был у директора и вообще может запросто заходить к директору. Это ты поймешь, когда сама станешь директором.
– Я не собираюсь становиться директором. – Катерина даже рассмеялась от абсурдности такого предположения.
– А это от тебя даже не зависит, это запрограммировано твоим характером. Как теперь модно говорить, ты – лидер. Тебе нравится работать, ты быстро во всем разбираешься, у тебя есть инженерное мышление, и, главное, ты не скандальна. За год ты ни с кем не испортила отношений в цехе.
– Откуда вы знаете? – удивилась Катерина.
– Знаю, потому что запомнил тебя. Кстати, спасибо за поздравительную открытку. Мне было приятно. Так что хочешь ты или не хочешь, тебя будут выталкивать наверх, потому что каждому вышестоящему начальнику важно, чтобы он был спокоен за нижестоящие участки работы. И так будет до тех пор, пока ты не начнешь претендовать на место директора.
– Я не буду, – пообещала Катерина.
– Будешь, – сказал директор. – Это же интересно – руководить большим производством, сотнями людей. Должность директора среднего предприятия, как наше, толковый инженер занимает лет через пятнадцать, так что к сорока ты станешь довольно крупным руководителем, если вступишь в партию.
Катерина не удержалась и рассмеялась, вспомнив разговор с акушеркой Бертой.
– Ты чего? – не понял директор. – Это ведь нормально. Такие правила игры. Так принято, что начальник участка еще может быть беспартийный, а начальник цеха уже не может.
– Поэтому в партию и лезут в основном проходимцы и бездельники. Зачем мне быть среди них? – Катерине вдруг стал надоедать разговор: к ее жизни рассуждения директора не имели отношения.
– Ну, не все в партии проходимцы и бездельники, – вздохнул директор.
– Ладно, не все, – согласилась Катерина. – Половина!
Директор молча ее рассматривал, наверное размышляя, стоит ли она откровенности, потом решился:
– Мой отец врач. Сельский врач в поселковой больнице. Когда мне на фабрике предложили вступить в партию, я решил посоветоваться с отцом. И он сказал: мы живем в стране, где существует эпидемия чумы. И чтобы выжить и чего-то добиться, нужна прививка от чумы. Вступай! И рассматривай это как прививку от чумы. Можно, конечно, выжить и чего-то добиться и без прививки, но тогда шансы невелики.
У Катерины от этой откровенности вдруг защемило сердце. Она пыталась осмыслить услышанное, а директор вполне по-деловому закончил:
– Если надумаешь, одну рекомендацию тебе дам я, вторую – Леднев, а третью получишь от комсомольской организации. И по поводу твоего аборта… Не делай! Рожай! Был бы этот мудак наш, фабричный, я бы сказал ребятам, его бы пару раз отлупили, может, подумал бы, но, насколько я знаю, он не из наших. Твоя товарка вроде замуж собирается? Я скажу, чтобы к тебе никого не подселяли. После родов тебе два месяца по закону положено, если понадобится, продлим.
Когда директор заговорил о ее беременности, Катерина хотела